О научно-популярном — с претензией на научность

Философия — не то, что под этим обычно понимают.
Это связный, внутренне непротиворечивый и адекватный взгляд на мир, который с годами складывается у некоторых людей.

Юрий Петрович Трусов, который преподавал нам то, что он называл философией

Постановка задачи

Я написал несколько статей о научно-популярной (далее — НП) литературе, и хоть яда там хватает, но нет предложений. Могут спросить: «Что же вы, с-но, предлагаете?» Прежде всего: предложения вообще необязательны. Мы исследуем звезды, ничего не предлагая. Но почему-то от авторов статей в отчасти гуманитарных областях (экономика, социология, психология) читатель ждет предложений. Несчастный, хочется сказать, ты получишь их! Пойми, они никому не нужны — ни тебе, ни тем, кто выше. Ты не можешь их применить, а те, кто выше, сами всё лучше всех знают. Но что касается литературы, можно все-таки попробовать что-то предложить. Но прежде всего: кому и зачем нужна НП-литература?

Кому и зачем она нужна

Существование научпопа удовлетворяет потребности авторов, издателей, продавцов, покупателей, а также общества, государства, науки и промышленности. Выражена эта помощь может быть и в деньгах, и не в деньгах, может быть большой и маленькой. При этом всем, кроме нас, покупателей, важно, чтобы книгу купили. И ее покупают, значит, она нужна. Правда, можно купить — и не прочитать, а можно прочитать, не купив. Но не будем о страшном на ночь. Тем более, что есть вещи страшнее и сложнее, например связь потребности в науке, образовании и НП-литературе с путем развития, избранным обществом и реализуемым от его имени государством.

Поэтому главное в проблеме — это взаимодействие книги и потенциального покупателя. Каковы функции научпопа, что он может дать читателю? Первое — развлекать. Второе — что-то сообщать, доставляя удовольствие и при чтении, и после него — от чувства причастности и информированности. При этом понимать, что написано, необязательно. Когда индус играет на дудочке, змея оказывается загипнотизированной, хотя вряд ли она понимает, в чем состоит «индо-пакистанский инцидент». Третья функция — научить, т. е. дать читателю возможность использовать полученные знания для дальнейшего получения знаний и соответствующего удовольствия. Или просто применить полученные знания на практике. Это всё строго личное, но есть еще и четвертая, социальная функция. Некоторые пишут, что научно-популярная литература каким-то образом создает в обществе уважение к науке, а оно в свою очередь каким-то образом превращается в гранты. Мне не кажется, что этот механизм доминирующий, но дело не в этом.

А в том, что научно-популярная литература пытается реализовать четыре очень разные функции. Получается это, мягко говоря, не всегда. Традиционный способ расширения охвата — попса. Причем попса может быть весьма разной, так что можно попытаться реализовать все функции. Чтобы эффективно применять что-то к чему-то, полезно эти две сущности немного изучить; поэтому рассмотрим читателя и попсу.

Читатель

С точки зрения научпопа, книг и журналов, у читателя есть два параметра: исходный уровень и «продвигаемость». Продвигаемость в свою очередь зависит от способности продвигаться и от желания продвигаться, но тут логическая функция очевидна. Так что имеем четыре типа читателей.

Это простейшая модель: два параметра, два значения, резкие границы. Реальность сложнее. Но попробуем с помощью простой модели что-то понять. Оценим число читателей каждого типа в пределах страны и на уровне минимального интереса к предмету. Минимальный — это такой, при котором персонаж начнет читать книгу. Вот эти значения в тысячах человек для физики и написаны в клеточках. Вы оцениваете иначе? Берем резинку, протираем дыру в бумаге/мониторе, пишем свое, прибиваем щит к вратам. Для биологии все цифры умножаем на 3,16, для медицины — еще на 3,16.

Постоянные расходы есть всегда, даже при «печати по требованию», поэтому издатель заинтересован в увеличении тиража. Делает он это просто — доливая в сыр пальмовое масло (что при этом говорит ворона, редакция мне повторить не разрешила), т. е. добавляя попсы до покрытия всей целевой группы. Как говорил Жванецкий, «он покрывает ее, как бык овцу» — мечта книгоиздателя. Причем стиль добавки зависит от целевой группы: попсить перед школьниками надо иначе, чем перед их родителями, а перед родителями родителей — еще иначее. Кстати, мы в 1990-е гадали, отчего у хорошей фантастики (Лем, Стругацкие) дебильные обложки? А это издатель, он тогда еще был в коротких штанишках, учился попсить.

Попса

Есть несколько видов попсы, причем оказывается значим еще один параметр читателя — попсоориентированность, зависящая от возраста и культуры. Выбор вида попсы на самом деле сильно влияет на покупабельность, продавабельность и кликабельность. Как было замечено в газете «Троицкий вариант», «пытаясь заигрывать с ширнармассами средствами попсы, вы можете показаться идиотом своей естественной аудитории¹». Но решение лежит на поверхности, даже странно, что его ни один издатель не использовал: издавать одну книгу в нескольких попсоверсиях!

Например, вот один вариант — чистенький, только само содержание, другой — с включением сведений о личной жизни ученых (есть подварианты — с сексом и без, с алкоголем и без), третий — с таблицей чемпионатов по чему-то там (М-версия), рецептами вкусного и не полнящего (Ж-версия) и инструкцией по ублажению своих комплексов путем раздражения окружающих парадами (третья версия). Или вот, серьезнее и нужнее — с разъяснением терминов (для школьника) и без оного (для нахального школьника). Сбыт по любому возрастет, когда на прилавке лежат рядышком два варианта — это вам любой мерчандайзер в оба уха промерчандайзит. А если принимать заказы на печать по требованию прямо в Интернете, то можно прям движочком, прям на сайте, прям при заказе устанавливать тип и концентрацию попсы. Как у некоторых провайдеров на сайте — регулируешь «Мбит/с», и тут же «руб./мес.» меняется. А у нас будет #каждомучитателюсвоюкнигу. Кстати, было бы интересно сравнить продаваемость дифференцированных вариантов с прилавка и через Интернет. Вполне может оказаться, что с прилавка и через Интернет покупают разное. Вполне себе тема для курсовика по психологии.

Три внетекстовые попсы

Рассмотрим сложившиеся на рынке научпопа виды попсы. Имеется в виду книжный рынок, но часть этого есть и в статьях. Тем более что граница не вполне четка: выпускаются тематические номера журналов и сборники статей.

Попса захвата цели. Привлекающие внимание обложка, заголовок, подзаголовок, рекламные фразы спереди и сзади (на случай, если таргет ее повертит). Фразы эти содержат информацию лишь о том, что издатель заплатил за рекламу и хотел бы вернуть эти деньги.

Попса сопровождения цели. Выделение в тексте фраз, привлекающих внимание, включение в массив привлекательных изображений, рисунков или фотографий, необязательно связанных с текстом. Вообще, разбиение текста на разнообразно оформленные фразы.

Попса конкурсов. Приятно обсуждать, решать, делить, получать признание, призы. Для участников психологический смысл очевиден. Издателю тоже прок — читатель убалтывается, ссылка на авторитет пробивает иммунитет. По сути это лишнее. Медали на бутылке вина и на шее собаки нужны, пробовать вино в магазине и пробовать собаку на улице чревато; но книгу-то можно просто открыть и посмотреть.

Пять внутритекстовых попс

Попса личной жизни. Научно-популярный текст перебивается рассказами об ученых. Правда, это может вызвать интерес и к науке. И что это Галуа в ночь перед дуэлью срочно конспектировал, а?! И вообще тут не всё попса — личная биография может так переплетаться с обществом и историей, что это станет действительно важным. Но тогда это — для читателя, действительно серьезно интересующегося и физикой, и историей, а таких читателей квадратично меньше. На другом конце шкалы биографического — кто, когда, что и с кем не поделил. Это как чтение в метро журналов про жизнь артистов — кому и что именно дала. Или гордо не.

Попса авторитета. Книга или статья членится на несколько разделов, начинающихся «профессор такой-то из университета такого-то». Иногда творец этого салата приделывает формальную концовку, что-то типа «пожуем — увидим», а иногда и без нее обходится. Этот стиль не требует от читателя и от автора работы мозга, не требует и построения картины, но создает ощущение информированности и причастности к науке. Как причастности к красивой жизни при впитывании журналов: см. предыдущий абзац.

Попса умных слов. Начинается с каких-то слов, которые читатель вроде бы знает со школы (скорость, масса, энергия…). А потом, когда он уже достаточно убаюкан (как выразилась одна мамашка на скамейке в сквере, неодобрительно поглядев на плачущего младенца: «Его надо закачать»), автор потихоньку переходит на струны, хиггсы и браны. Это самая традиционная попса, и научпоп по физике без нее почти не бывает. Поэтому здесь лежит естественная граница НП вообще, если мы не хотим гипноза.

Попса простоты. Никаких формул, никакой логики, каждый абзац можно читать отдельно, большие картинки, короткие предложения, всё только в наглядных образах — один из моих учителей назвал это «прыжочки вокруг». Причем наглядные образы работают двояко — они и уменьшают труд, необходимый для прочтения, и увеличивают увлекательность. Но они исключают применение прочтенного и — даже если оно есть — усвоенного: образы не конструктивны, из них редко можно создать связную научную или инженерную картину мира. Ощущение информированности и даже понятности возникает, но на основе образов нельзя продлить рассуждение, невозможно продвинуться дальше.

Попса социального. В очень многих статьях и книгах собственно научно-популярное повествование сопровождается социальной и личной картиной, т. е. рассказом о жизни общества и конкретного человека. Часто ход развития науки трудно отделить от жизни общества, а иногда и от жизни конкретного ученого и инженера. Особенно с учетом борьбы с генетикой и кибернетикой, селекции абитуриентов, лагерей и шарашек, переписывания истории и оглянитесь вокруг себя. Показ социальной жизни людей и страны, а также личной жизни ученых и инженеров может быть действительно важен для понимания научной и инженерной стороны вопроса, но может быть и введен лишь для развлекухи.

Попутно. Важный параметр всего на свете, и в том числе научпопа, — достоверность. Как же любят авторы конструкцию «N. подумал» или «N. сказал ученику», когда никаких данных на этот счет нет! Как же любят авторы описывать погоду и настроение N. в день великого открытия… А потом другой автор ссылается на бредовые фантазии, «авторитетная ссылка» готова — и пошло-поехало, точнее — полетело со свистом. От колебаний бьющейся на ветру лапши. Краевой тон, вихри Кармана, производство макаронных изделий.

Метод № 1

Искусство издателя состоит в том, чтобы для выбранной им целевой группы добавить столько и такой попсы, чтобы покрыть ее всю. В нашей таблице (см. выше) для двух верхних клеток попса вообще не нужна, она их как раз и оттолкнет. А для нижних? Справа — скорее да, хотя и не слишком много, и как раз тут может оказаться эффективна «попса социального». Внизу слева ситуация такова — там есть школьники и взрослые. Взрослых надо попсить личной жизнью и авторитетом, а школьников? Может быть, отсылками к их миру — к тем книгам, которые они читают сами, а не из-под школьно-егэшной палки? А может, лучше к компьютерным играм? Это всё изучалось, данные есть.

Любая книга кого-то привлекает, кого-то отталкивает. Но если издатель выпустит на базе одного текста не одну книгу, а несколько разных по степени и форме попсения, то проблема упрощается.

Метод № 2

Интерес к науке, а значит, и потребность в научпопе зависит от состояния страны. Если идет развитие, да еще наукоемкое — то хорошо, а если на нефтяной игле и газовом колу, а в остальном то ли стагнация, то ли стагфляция, то ли сами видите что (редакция опять же меня тут ограничила)… Поэтому надо понимать, что мы, создатели и издатели научно-популярных книг и журналов, играем за тех, кто — здесь и сейчас — проиграл. Да, мы все надеемся, что не навсегда. Или не везде. Упрямо надеемся, мы такие.

Однако есть еще у нас некоторое представление — скажем так — о хорошем для человека. И поскольку многие из нас были в достаточно страшное время счастливы своей работой, да и сейчас за нее держатся, то нам кажется, что и другим мы можем это рекомендовать. Но так ли это? Мы не согласились бы — разве что за пять минут до смерти — прожить жизнь второй раз, отказавшись от нашей науки. Но доказывает ли это, что мы можем соблазнять Наукой других? Тех, кто сидит в аудитории, когда мы стоим у доски, тех, кто читает написанные нами книги и статьи, тех, кто делает вид, что дистантно слушает нас, когда мы, сами понимаете, у монитора? У меня нет ответа на этот вопрос. Убедительного для себя — а значит, нет его у меня и для вас.

Но предположим, что можем. Тогда ответ прост: профессионала попса далеко не оттолкнет. Он сплюнет, но разберется. А вот некая полупопса, нечто притягательное, может и привлечь. С этого и начать книгу, это и вынести на титул и обложку. Но потом — где-то с середины книги — понемногу перейти всерьез… не в «попсу умных слов», как многие книги, а совсем наоборот — в понятный, но как раз немного более серьезный текст… что, если это еще одно возможное и эффективное решение?

Леонид Ашкинази

¹ www.trv-science.ru/2018/06/boris-stern-facebook-17-06-2018/