Про поля и огороды

Между прочим, когда в Европе внедряли картошку, находили, что она хороша не только питательностью, чем она была любезна самим диким индейцам. Европейцы — люди и вправду цивилизованные, они быстро сообразили, что во время ожесточенных битв конные воины не могут — хоть ты тресни! — вытоптать картофельное поле без остатка. Не то что овес или пшеницу. Словом, картошка не поддается потраве и спасает от военного голода. Изумительно! Идеи, чтобы спешиться и жить мирно, европейцам в голову не приходило. Мы же не индейцы какие-нибудь, которые даже обыкновенной лошади не изобрели! Мы-то свое дело знаем: насадим ихней картошки и снова на коней сядем. И воевали от души — люто, часто и долго. Не сомневаюсь, что и в России картофельный аргумент тоже пришелся ко двору.

Но время лихой конницы кануло в Лету, и сейчас на конях уже не воюют, только гарцуют. Лошадь — единственное животное, которое участвует в Олимпийских играх на человеческих основаниях. Лошадям за победу даже розетки на уздечку вешают. Но это не отменяет того факта, что лошадей стало мало. Люди теперь предпочитают передвигаться на автомобилях и танках, а им даже овес не нужен. Налил фары нефтью — и вся недолга. Удобно, блин! А когда нефть кончится, что-нибудь еще придумаем. А иначе зачем нам университеты и профессора?

Лошадей же теперь в зоопарке рядом с жирафами экспонируют. Диковинка! А вот картошки мы едим по-прежнему от пуза. Без нее даже салат оливье не сварганить. И как без него в доколумбову эпоху Новый год справляли? Отсталые люди! Даже чипсов не пробовали.

И вот везет меня таксист вдоль бескрайнего российского картофельного поля. Водитель — киргиз, зовут Нурбеком. Учился в русской школе, стал инженером, а потом заделался таксистом. «Таксистом выгоднее». Я согласно киваю. Нурбек говорит, как тоскует по родине и семье. «Я как в отпуск домой приеду, обязательно ребеночка заделаю. У нас там горы знаешь, какие красивые?! На следующий год приезжаю — а у меня прибавление». Смеется: «Промашек не было!»

Едем, а поле не кончается. Картошка цветет голубым и белым, под ветром волнуется, тоже до горизонта красиво. «Настоящего плова хочется!» — вдруг восклицает Нурбек. И мечтательно добавляет: «Вот бы всю эту картошку выкопать, здесь бы трава выросла, а по траве пустить баранов пастись!» Помолчал. «А свинину вашу я в рот не беру!»

Доехали с ветерком. Ни свиней, ни баранов не встретили. Только на заправке бензином и энергетическим напитком затарились.

* * *

Давно это было — в Союзе Советских Социалистических Республик. И вот в стране с таким торжественным названием на моей дачной картошке нежданно-негаданно обнаружился обыкновенный колорадский жук. Я достал с полки книжку «Сад и огород». Там рекомендовалось только одно: увидел колорадского жука — немедленно обратись в поселковый совет. Вся официальная модель советской жизни тут была пропечатана: захворал — немедленно вызови врача, дом загорелся — пожарных, а если разбойник напал — тут же чеши в милицию с воткнутым в спину ножом. «Там» всё знают и умеют. «Кому надо, тот и знает». А сами вы, мол, ничего не знаете и не умеете. Лучше не суйтесь.

О поселковых советах сейчас мало кто слыхивал, ему на замену пришел Интернет. Теперь там все всё знают и всё умеют.

Этим летом случилось нашествие слизняков, которые приступили к методичному пожиранию моих хилых культурных растений. Конечно, в первую очередь Интернет посоветовал применить убойные ядохимикаты. Но я ими не пользуюсь. У меня ведь дома контактный зоопарк — две кошки и собака. Они тоже зеленью балуются, могут отравы наглотаться. А еще опытные люди порекомендовали густо насыпать на грядки сосновых иголок. Мол, слизняки их остерегаются — колко. Но в наших глинистых местах сосна не растет. Можно, конечно, заменить сосновые иголки еловыми, но как подумаешь, сколько их надо… Кто-то написал, что ежи с удовольствием лакомятся слизняками. Ежи и вправду шастают по моему участку, но они пробили торную тропу до помойки с объедками. Им этого вполне хватает на жизнь, так что другие маршруты их не интересуют.

А вот еще один окончательно полезный совет: развести на участке жаб, которые, оказывается, до слизняков большие охотники. Только откуда их взять? «Если вы принесете взрослую жабу, она уйдет к себе домой». Поэтому надо-де отправиться на соседний пруд, набрать там жабьей икры и запустить ее в свой водоем. До ближайшего пруда километров пять, но это ничего — жабья икра, я слышал, не такая тяжелая. Однако своего водоема у меня всё равно нет. Зато имеется оцинкованное корыто, в котором я когда-то купал своих внуков. Наверное, это корыто и для разведения земноводных сойдет. «Набирая жабью икру, следует не перепутать ее с лягушачьей! Но отличить их проще простого: жабья икра выглядит, как пистонная лента». Про пистонную ленту я хорошо понимаю: в детстве баловался. Положишь ее на асфальт и жахнешь камушком. Если попал в точку — раздается взрывчик и тянет настоящим порохом. Красота! Одна незадача: жабы мечут икру ранней весной, а сейчас уже разгар лета…

Что делать? Ума не приложу. При любом государственном строе я остаюсь не у дел. Дураком родился, дураком и умру. Судьба. Хоть ты снова тресни.

* * *

На берегу Волги расположилась деревня. Когда-то она жила рыбой, и жила сытно. До сих пор вековые избы стоят — загляденье! На гербе соседнего города Рыбинска изображены стерляди. И мужики их кушали, и цари. Но потом большевистская власть построила Рыбинский гидроузел, образовалось гигантское водохранилище, окрестности затопило, людей разметало, а газетчики гордо прозвали водохранилище «морем». Стерляди, как известно, в море не живут, их и не стало. Немудрено: гидроузел строили во второй половине 1930-х годов враги народа, они, понятно, и напакостили. Уловов не стало, деревня захирела, несмотря на проведенное электричество.

И вот в этой деревне не так давно поселилась москвичка Ксюша, которая явилась туда прямо из столичного банка. Явилась потому, что нашла в деревне свою судьбу. Судьбу звали Василием. Василий — мастер на все руки, Ксюша — женщина с бьющими через край фантазиями. Жить просто так им было скучно, и счастливые супруги открыли в некогда процветавшей деревне частный краеведческий музей. Музей удался на славу, и через несколько лет туда зачастили самые разные люди. Попадались и столичные «штучки». И даже заграничные. Местные мужики призадумались о своем имидже, приоделись и приосанились, многие бросили пить. Как-то неудобно перед гостями в грязи валяться. В общем, мужики решили показать туристам свою деревню лицом. При этом бесподобных наличников, вырезанных дедами, им показалось мало. И тогда посреди огородов, посреди зарослей огурцов, капусты и смородины стали вырастать телескопические пластмассовые пальмы, воткнутые прямо в русскую землю. На некоторых из них даже висели на хвостах почти настоящие обезьяны. Все пальмы были куплены в одном и том же хозяйственном магазине, расположенном в ближайшем райцентре. Владелец магазина потирал руки: «Ни фига себе! Кто бы мог подумать, что я на пальмах поднимусь! Китайская, между прочим, продукция. Раньше пальмы покупали у меня по паре штук в год для шалманов, а тут, вишь, как сказочно расцвело! Надо бы в Африку смотаться — посмотреть, как там люди живут».

Всё бы хорошо, да только китайцы фабриковать стерлядей пока не научились. Что с них взять? Косорукие.

Александр Мещеряков