ДОМ-2: НАУКА (Как гнобить подчиненных в институтах РАН. И почему…)

К.Иванов
Кирилл Иванов

Любил ли когда-нибудь хоть один деспот науки?
Разве может вор любить ночные фонари?
К.М.Вебер (1786-1826)

В ТрВ опубликован ряд статей по поводу увольнения доктора наук А.Горского. Увольнения, слов нет, безобразного. Но, всё же (объективности для! – мы ж ученые как никак…) надо признать, что действующее законодательство о труде А.Горский грубо нарушил, тем самым что называется “подставившись”. И, увы, нет, наверное, оснований думать, что ежели ты ученый, то и никакие юридические законы тебе вовсе не указ. Человеки же животные стадные, друг от друга зависим, общаемся. Если же не будет правил такого взаимообщения (законов то бишь), то вообще как в стае гиен всё будет решаться – у кого челюсти больше. И так-то ведь уж сходств между этими нашими биосообществами, увы, слишком много. Ученые же в целом не образуют, как правило, вершину пищевой цепи, поэтому за отмену законов нам, видимо, сильно ратовать не стоило бы. Если зарубежная поездка А.Горского была необходима, а администрация института злонамеренно в ней отказывала, то ему надо было вероятно взять месяц «без содержания» или отпуск. Отказать трудящемуся (в гос.учреждении) в отпуске крайне проблематично.

И, вероятно, следует обсудить, в том числе в ТрВ, ситуацию и в более общем виде (еще видный ученый позапрошлого века – Козьма Прутков активно рекомендовал зрить именно в корень). Ведь коль скоро директора сплошь и рядом притесняют и увольняют талантливых ученых, то, значит, не работает «обратная связь» между качеством (да и количеством) научных результатов сотрудников и оценкой и финансированием институтов. И, соответственно, иные директора искренне считают «свои» институты уже чем-то вроде личного княжеского надела, где как хочу, так и ворочу. При этом государство, можно сказать, такому князьку еще и ежегодный “ясак” платит в виде, скажем, 100 млн. руб. госбюджета. Буквально, как пел В.Высоцкий [1], «33 богатыря порешили, что зазря стерегли они царя и моря.., каждый взял себе надел, кур завел и в нем сидел, охраняя свой удел не у дел»). Объективно в такой ситуации директору комфортнее предпочесть удобное управление именно управляемыми и безропотными сотрудниками. А уж талантливые они или, мягко говоря, не совсем, дело десятое. Как прозорливо выяснили у нас в стране еще 100 лет назад, каждая кухарка сможет управлять государством. Ну? или, следуя обозначенной теме, заниматься научной работой (и даже стать директором и академиком). Особенно теперь, с помощью компьютеров, заботливо оснащенных «мышами» с такой полезной функцией «copy» (см., например, материалы диссергейта). А с талантами вообще хлопот много (а директору – оно зачем?!). Талант – он по определению не такой, как все. И зачастую может быть очень даже неприятен в общении. Достаточно свойственно также талантливым ученым не уважать начальство, особенно то, которое (откровенно говоря) и уважать-то не за что. И даже этого не очень скрывают, паразиты эдакие. Цену себе знают, возомнили, панимешь… И еще одно постоянно-неприятное свойство талантов: рядом с ними научная серость уж особенно какой-то совсем серой выглядит.

Тем не менее, с учетом того, что прорывные научные результаты могут быть достигнуты лишь талантами, очевидно, нужно так менять «правила игры» в организации науки, чтобы администрации институтов было жизненно необходимо привлекать к работе именно талантливых ученых, конкурируя за них и обеспечивая им комфортные условия для эффективной работы. Как этого достичь? Вот это и надо бы обсуждать. Напрашивается мысль оценивать деятельность Директора и его администрации исключительно по научным результатам и рейтингу Института. Но почему-то этого не происходит. А жаль. Сейчас предстоит переход к новым правилам выборов/перевыборов директоров. В случае перевыборов именно динамика рейтинга Института за предыдущие 5 лет должна быть решающим критерием (важнее, чем даже голосование коллектива научных работников, и уж тем более, чем предлагаемое сейчас голосование всего коллектива). Не знаю, насколько это будет учитываться. К сожалению, принятая процедура чудовищно громоздка, и ее эффективность пока находится под большим вопросом.

Для затравки обсуждения расскажу похожий, но, что называется, гораздо более «чистый» случай, когда ученый не давал таких удобных поводов себя уволить. На его примере хорошо видно, как можно мстительному директору загубить практически любое уникальное исследование.

Мой старший брат, доктор технических наук Н.С.Иванов, был старшим научным сотрудником в Институте геофизики УрО РАН (далее ИГФ), разрабатывал новые методы помехоустойчивой обработки результатов многократных наблюдений. Получил ряд патентов, написал монографию. Его методы применимы во всех областях науки и техники, где на фоне сильных помех приходится многократно измерять те или иные величины, сигналы. Например, при геофизических измерениях в промышленных районах; при акустических измерениях, осложнённых шумами (например, при обнаружении подводных лодок); в радиотелеметрии, когда принимаемый сигнал мал и т.п. Разработанные им методы очень значительно превосходят по помехоустойчивости, точности и эффективности все известные в мире аналоги. Так, они позволяют получать правильный результат, когда до 75% наблюдений безнадежно искажены, в том числе в одном направлении [2, 3 и др.]. 

Но, увы, директором ИГФ стал П.С.Мартышко, и отношение к брату резко изменилось. Дело в том, что Мартышко агрессивно рекламировал некую якобы разработанную с его участием “новую” методику. Я же осмелился выразить сомнения в значимости этой так называемой “методики” и публично поинтересовался: интересно, как можно догадаться, что сия «методика значительно повышает эффективность поисков углеводородов» [4, cтр.150], если с ее помощью не найдено ни одного см3 нефти или газа? После чего я был изгнан из обоих ученых советов (второй – по защитам) ИГФ, куда ранее был избран геофизиками как представитель Института геологии и геохимии. Но Мартышко этого было мало и мстить он стал и моему брату. Тем более рьяно, что брат, в отличие от иных сотрудников, соавторствовать с начальниками, мягко говоря, не стремился. Отмечу, что г-н Мартышко не только директор ИГФ, но являлся одновременно и дважды заведующим кафедрами в двух вузах Екатеринбурга (УрГУ и УГТУ-УПИ), а главное, кроме всего этого он возглавлял объединенный профком УрО РАН. В последнем качестве он «успешно» защищал интересы членов профсоюза ИГФ от Мартышко – директора ИГФ. Уникальная ситуация, существовавшая, вероятно, только в УрО РАН. Естественно, всё это хорошо оплачиваемые должности. Кроме того он член-корреспондент РАН, член бюро Отделения наук о Земле РАН и т.д. и т.п. Страна имеет право знать своих героев.

Одна из главных проблем П.С.Мартышко состоит, по-видимому, в том, что еще до того, как он всецело и рьяно предался административной деятельности, он занимался только математикой, а не науками о Земле, коими теперь руководит в масштабах можно сказать всей России (член Бюро… как-никак). Невольно вспоминается А. Эйнштейн с его знаменитым «математика – наиболее совершенный способ водить себя за нос». Увы, иногда не только себя.

Сначала (в порядке подготовки к будущему увольнению) директор ИГФ Мартышко заблокировал Н.С.Иванову подачу заявок на патенты, сначала якобы из-за отсутствия в ИГФ 600 руб. на оплату Роспатенту за экспертизу. Публиковать свои результаты Н.С.Иванов тоже не мог, поскольку это значило бы поставить крест на патентах. Да и публикации без согласия дирекции также невозможны. Брат предложил оплачивать экспертизу из своей зарплаты (не помогло), вообще делал всё возможное, чтобы разблокировать ситуацию. Даже согласился добровольно перейти на 0,5 ставки, в обмен на обещание директора больше не препятствовать патентованию изобретений. Увы, на 0,5 ставки он был переведен, а обещание Мартышко не препятствовать патентованию было устным. И, соответственно, по мнению подобных господ, – ничего не значащим. Брат просто был обманут. Далее последовали выговоры «за нарушения трудовой дисциплины» (посещение библиотеки соседнего института – доктором наук, работающим на полставки!) и незаконное увольнение. Суд это увольнение отменил, установив, что все деловые основания для увольнения не соответствуют действительности, т.е. фальсифицированы. Свердловский областной суд кассационную жалобу ИГФ отклонил.

Но спокойно работать брату директор Мартышко всё равно не давал, была организована постоянная слежка, психологический прессинг и травля. Так, нельзя было даже пойти работать в другое здание на компьютер достаточной мощности. Пытался запретить Н.С.Иванову делать доклад на Объединенном ученом совете по наукам о Земле УрО и т.п. Брату – молчаливому необщительному пожилому ученому-одиночке, к сожалению, уже ничего не оставалось, как принять неравный бой. Так, по его заявлению прокуратура выселила из служебной двухкомнатной квартиры ИГФ (Екатеринбург, ул. Краснолесья 20, кв.64) не работающего в ИГФ сына Мартышко. Опубликовал брат статью о ситуации в ИГФ [5], где все вещи были названы своими именами. Например: «на своём опыте я убедился, что П.Мартышко, с одной стороны, человек непорядочный, злопамятный, в своих действиях руководствующийся болезненным самолюбием, а не интересами дела, не брезгующий руками некоторых подчинённых по административной и профсоюзной линии (ранее таких людей называли холуями, но мы будем политкорректны) нарушать закон, фальсифицировать документы и организовывать провокации, а с другой стороны он страдает непоколебимой верой в собственное величие и в полную безнаказанность». Характерный пример «работы» директора Мартышко из этой статьи [5, с.51]: «Воспользовались тем, что я несколько более трёх часов обсуждал возможность совместных исследований с другим доктором наук в его служебном кабинете1, в здании Института. А на другой день я узнал, что Директор с помощью своих подручных – завлаба, предс.профкома, юриста и отдела кадров организовал полномасштабную провокацию. Хотя моя верхняя одежда, уличная обувь и сумка находились в комнате, где я сижу, меня демонстративно искали по Институту. Как мне сообщили, Директор лично искал меня в туалетах, но в кабинеты других сотрудников почему то не заглядывал. А затем составили «Акт об отсутствии на рабочем месте без уважительной причины в течении четырёх часов подряд в течении рабочего дня», фальсифицировав время отсутствия в комнате, где я сижу. Прибавив к нему почти час, чтобы можно было сразу увольнять. Правда я ни разу не слышал, что научный сотрудник, тем более доктор наук, не имеет права свободно перемещаться внутри здания института. Причём институт имеет систему автоматического контроля за входом-выходом в здание (ее установили Мартышко, отец и сын, сразу после того, как первый из них стал директором, надо думать, бескорыстно, для развития фундаментальной науки..)». Позднее, по словам сотрудников ИГФ, внутри их здания было установлено более 20 видеокамер, изображение с которых выведено Мартышко домой. Чтобы директор мог любоваться этаким реалити-шоу «Дом-2: Наука. От рассвета до заката». И, вероятно, отслеживать, чтобы никто другой ничего украсть не мог.

Но силы были уж очень неравны, через некоторое время брат заболел раком и не стал остаток жизни тратить на борьбу. Он уволился из ИГФ, поступил на четверть ставки ко мне в лабораторию и успел до своей смерти в 2013 году опубликовать три небольшие книги [6 и др.], где содержатся пошаговые инструкции (чтобы его 25-летний труд могли использовать другие исследователи), как пользоваться четырьмя из разработанных им методов. Я могу бесплатно послать эти книги всем желающим: ivanovks55@ya.ru. Успел он многое, но, к сожалению, далеко не всё.

Когда я придумал, как считать «коэффициент блата» [7], естественно, посчитал его и у г-на Мартышко (понятно, что и был этот коэффициент “навеян” именно подобными «фундаментальными учеными»). На конец 2013 года у члена-корреспондента Мартышко «коэффициент блата» был 375% (а прилично, когда ниже 40-50%), и попал он в «группу полного несоответствия» (занимаемой должности). И, действительно, что-то, наверное, не совсем правильно, если г-н Мартышко уже 10 лет как директор достаточно большого Института геофизики, который пишет (публикует) статьи чуть не со всеми ведущими сотрудниками этого института, и при всем этом имеет индекс Хирша всего лишь 4. Т.е. всего лишь четыре публикации г. Мартышко и Ко были процитированы четыре и более раз. Причем не за год, а за всю жизнь. И это еще при том, что % цитирований соавторами, то бишь самим Мартышко и его подчиненными, приближается к 100% (93%). Еще ниже количество цитирований у назначенных им заведующих лабораториями ИГФ. На момент попадания сего какбыуважаемого2 г. Мартышко в члены-корреспонденты РАН и директора индекс Хирша у него был 1-2, не более. Как и у члена-корреспондента РАН и бывшего председателя ВАКа Ф.И.Шамхалова (см. [8]). Но даже и не зная этой совершенно убойной статьи [8], очень высокий «коэффициент блата Кв» четко свидетельствует здесь о крайнем, мягко говоря, “неблагополучии”. Понятно, что и Мартышко тоже член ВАКа.

Списать столь тихие “успехи” г-на Мартышко на некую специфику геофизики вряд ли получится. Так, тоже член-корреспонденты РАН геофизики Е.В.Артюшков и В.П.Трубицын имеют достойные индексы Хирша 12, Л.И.Лобковский – 14 и т.п. Или, например, геофизик А.В.Рыбалко, который всю жизнь работает на производстве (в Баженовской экспедиции, а после ее развала – во ВСЕГЕИ) и кандидатскую пока не сподобился защитить. Тем не менее, будучи просто геофизиком безо всяких регалий, А.В.Рыбалко опубликовал 80 работ и имеет индекс Хирша 9. Таким образом, индекс Хирша геофизика-производственника А.В.Рыбалко в 5 раз выше, чем у ученого Мартышко (/9×9/:/4×4/=5,06). К тому же Рыбалко моложе, чем Мартышко.

Еще важный момент – если, скажем, директором какого-нибудь института так или иначе станет научный работник, условно говоря, второго сорта (а именно такие, увы, чаще всего и интересуются карьерой гораздо более, чем наукой), то, к сожалению, очень значительной становится вероятность, что в этом институте уже не потерпят исследователей не только «первого сорта», но даже и второго. И постепенно, но достаточно быстро станет этот институт вотчиной для научных работников лишь третьего и четвертого сортов. Этакой научной «осетриной второй свежести».

Если же всех тех, кто так или иначе (хотя бы каким то своим качеством) превосходит «блатного» директора, пока выжить еще не удалось, то такие директора часто начинают кучковаться и смыкаться с обладателями аналогичных «коэффициентов блата Кв» внутри и вне организации. Их видимо как магнитом притягивает друг к другу. И могут, в конце концов, образовать целый удушливый слой, что-то вроде смога, не пропускающего вниз ни денег, ни свободы.

Когда я опубликовал статью в ТрВ [7], реакция Мартышко была незамысловатой: сотрудникам лаборатории, которой я руковожу и рабочие кабинеты которых находятся в здании ИГФ, по распоряжению сего господина отключили Интернет. Если эта статья увидит свет, вероятно, Мартышко постарается и вовсе не пустить их на рабочие места. Если успеет. Дело в том, что в июне у него кончается второй директорский срок, а сейчас, по свидетельству сотрудников ИГФ, с Мартышко приключилась очередная небольшая неприятность – на него завели уголовное дело за финансовые махинации с гос. бюджетными деньгами (но виновным любого может признать, естественно, только суд). Сможет ли ИГФ сейчас самоочиститься? Не знаю. И искренне желаю этого его сотрудникам. Пока же завлабы единогласно выдвинули Мартышко на третий срок3. Почему так происходит – понять нетрудно. За 10 лет авторитарного правления любая оппозиция будет разгромлена. Это как сейчас с какой-нибудь украинской бабушки спрашивать, почему ж она недостаточно эффективно с боевиками-то борется. Кроме того, даже, например, и фашизм для некоторых – вполне себе удобный строй. В иных институтах достаточно писать с директором по статье в год, да голосовать “как надо” – и на работу можно ходить сугубо «по желанию».

Закончу словами покойного брата [5]: «Обидно и за себя, и за Державу, в которой такие люди возглавляют научные институты».

Призываю коллег к обсуждению затронутых вопросов.

Статья написана во внерабочее время и, естественно, без поддержки каких-либо фондов и грантов. АВТОР ПОСВЯЩАЕТ ЕЕ ДИРЕКТОРАМ. Не всем, конечно, а так, некоторым… Тем, кто еще где-то кое-где у нас порой… И далее по тексту [9].

Литература

  1. Высоцкий В.С. Лукоморья больше нет (1967).
  2. Пат. 2337476 РФ. Способ преобразования периодического электрического сигнала в код / Н.С. Иванов // Бюл. изобрет. 2008. № 30.
  3. Иванов Н.С. Помехоустойчивая М-оценка выборок многократных наблюдений // Измерительная техника. Метрология. 2012. № 9, С. 3-14.
  4. Учреждение Российской Академии Наук, Уральское отделение РАН. Отчёт за 2008 год. Екатеринбург: УрО РАН, 2009. 357 с.
  5. Иванов Н.С. В мире уральской науки // Минеральное сырье Урала и его использование. 2009. №3 (22), С. 47-52.
  6. Иванов Н.С. Робастные методы обработки результатов многократных наблюдений засоренных до 75% выбросами с неизвестным законом распределения (методы выделения массива и выделения массива переменной длины). Методические указания. Екатеринбург: УрО РАН, 2012, 42 с.
  7. Иванов К.С. http://trv-science.ru/2014/04/09/koehfficienty-sootvetstviya/
  8. Лебедев В. Восточные сладости. // «Лебедь», № 673, 17.02 2013 г.
  9. Горохов А.С. «Незримый бой» (телесериал «Следствие ведут знатоки», 1972 – 1989)

Иванов Кирилл Святославич, доктор геолого-минералогических наук (Екатеринбург)

1 Собеседник брата доктор наук А.М.Виноградов не побоялся написать ему об этом справку для суда, ну и впоследствии, естественно, Мартышко его тоже выжил из ИГФ.

2В целом очень трудно заставить уважать людей, которые отдают ведомственную квартиру своему не работающему в институте сыну, годами получают зарплату вместо давно уволившегося сотрудника и т.п.

3 Умер Брежнев. Собралось Политбюро, заседание ведет Ю.В.Андропов: «Товарищи, увы, дорогой Леонид Ильич ушёл из жизни. Нам надо выбрать нового Генерального секретаря. Я предлагаю свою кандидатуру. Кто «ЗА» – опустите левую руку и отойдите на два шага от стенки» (естественно, это лишь анекдот, который рассказала мне не помню какая сволочь).

16 Комментария(-ев)
Встроенные отзывы
Посмотреть все комментарии
Роман
Роман
9 года (лет) назад

Яркий пример, и в институтах РАН не без душка.

А фамилии какие занятные: Мартышко и Иванов.

Чувствуется, человек с душой к статье подошел – пена изо рта, желчь.

В соседнем институте библиотека лучше и компьютер, видимо, не просто так за его рабочим местом следили. НИИ еще существует? И там кто-то работает? Почему детали импортные в военной технике?

Александр
Александр
8 года (лет) назад

Вполне доверяю тому, что здесь написано о П. Мартышко. Мне, к несчастью, тоже приходилось с ним сталкиваться. Впечатление о Мартышко из общения с ним я вынес именно такое, как и автор этих заметок

Оценить: 
Звёзд: 1Звёзд: 2Звёзд: 3Звёзд: 4Звёзд: 5 (Пока оценок нет)
Загрузка...