Нужно остановить законопроект

Публикуем комментарий докт. ист. наук, профессора, зав. кафедрой международных отношений и зарубежного регионоведения Волгоградского государственного университета, Visiting Scholar Университета Джорджа Вашингтона (США) Ивана Куриллы.

За последние недели появилось такое количество комментариев и политических заявлений по поводу правительственного законопроекта о РАН, что добавить что-то новое уже кажется затруднительным. К тому же я смотрю на эти процессы «снаружи» — в системе РАН я лишь защищал обе диссертации и числился пару лет в докторантуре. Тем не менее попробую расставить в этой истории акценты, представляющиеся мне наиболее важными.

Встреча Владимира Фортова с Владимиром Путиным уничтожила несколько мифов, популярных в первые дни после объявления «реформы». Стало, в частности, очевидным, что вопрос об имуществе академий — при всей его важности — не является ни основным, ни самостоятельным в обсуждаемом проекте. Передача «неэффективно используемого имущества» играет здесь ту же роль, что и «спор хозяйствующих субъектов» в печально знаменитой истории начала прошлого десятилетия. Перестало быть тайной и то, что инициатива законопроекта исходит от президента России, а нелюбимый многими министр Дмитрий Ливанов оказался лишь рупором этого шага (и даже публично дистанцировался от авторства).

Нужно ли менять что-то в организации фундаментальной науки в нашей стране? Да, и с этим согласно большинство научных сотрудников РАН. Видимо, надо увеличивать возможность активно работающих ученых влиять на политику Академии, наверняка есть и другие назревшие реформы. Надежду на перемены многие связывали с недавно избранным новым президентом РАН, который теперь оказался в двусмысленном положении: в соответствии с новым законом на первом собрании новой академии будет принят новый устав и избран новый президент (вполне вероятно, что это окажется другой человек… почему бы и не обсуждавшийся уже Михаил Ковальчук? Разговор с президентом только подтвердил эти опасения). Однако я считаю неправильным превращать разговор о происходящем у нас на глазах в разговор исключительно о реформе. Во-первых, изменить направление движения, набравшего скорость состава практически невозможно, тут либо ехать, либо разбирать впереди рельсы. Во-вторых, потому что главное в этом сюжете — вовсе не реформа.

Начнем с того, что тайная подготовка документа (который скрывали даже от Общественного совета и Совета по науке при самом МОН, не говоря уже о членах реформируемых академий) и попытка спешного проведения законопроекта в середине лета — плохой признак. Качество такого решения по определению будет низким; в мировой практике законы принимаются после тщательного обсуждения со всеми заинтересованными сторонами и множества экспертиз. Секретность же при подготовке документа говорит о том, что президент и правительство считают ученых своими противниками, против которых проводится «спецоперация», — это вообще тревожный сигнал, вводящий в управление страной элементы гражданской войны.

Доводы сторонников «реформирования РАН» о том, что «замшелые» академики не готовы реформировать сами себя, что разговоры с ними бессмысленны (даже если это и верно), игнорируют те факты, что в Академии работают десятки тысяч ученых, с которыми тоже никто не пробовал разговаривать, и что в Академии только что сменился президент, с которым никто, очевидно, никаких разговоров уже не вел¹.

Затем вспомним, где уже прошли процессы, аналогичные предлагаемому в научной области: в результате реформ высшего образования в университетах страны за последние годы создана система всевластия бюрократов, от которой преподаватели бегут — из страны, из преподавания; все разумные шаги реформаторов (а такие были) потерялись за этим бумажным валом. Предлагаемый законопроект тоже предполагает передачу управления наукой от ученых бюрократам (управление ресурсами и есть управление наукой; ученые останутся чем-то вроде «экспертного совета»). Исходя из вузовского опыта, я бы не доверил этому правительству проводить даже необходимые и согласованные с самими учеными реформы, не говоря уж о придуманных в начальственных кабинетах.

И, наконец, самое главное. Российская академия наук к лету 2013 года осталась единственным институтом гражданского общества, обладающим серьезным авторитетом и независимостью в принятии решений. (Неизбрание Михаила Ковальчука академиком, а в этом году — директором академического Института кристаллографии — только наиболее «видимый» щелчок по носу кооперативу «Озеро».) Именно это мне видится главной причиной «реформы». В стране не должно остаться независимых и авторитетных сил.

Из нового законопроекта и из пояснительной записки к нему совершенно ясно, что задачей авторов является отобрать у академиков все рычаги самоуправления, которые и делали Академию наук авторитетной и самостоятельной организацией. Так, в пояснительной записке указывается, что при решении «сложной задачи» «процедуры выбора академиков» необходимо, «с одной стороны, максимально учесть мнение научного сообщества, а с другой стороны, исключить возможность появления замкнутой корпорации ученых,не имеющей стимулов для развития». Иными словами, решающее слово при выборе академиков останется у кого-то вне «корпорации ученых» (которая тут явно используется как ругательство), а мнение научного сообщества предполагается лишь «максимально учесть». Точно так же в тексте самого законопроекта говорится о назначении руководителей научных институтов «с учетом предложений президиума Российской академии наук».

Именно поэтому мне представляется очень важным остановить этот законопроект. Важным для науки и ее будущего в России. Важным для российского общества с его дефицитом самоорганизации. Остановить — и начать, наконец, серьезный разговор о науке, образовании и гражданском обществе в нашей стране.

¹ Показательно, что в поддержку РАН выступило в целом оппозиционное к ее руководству общество научных работников.