Университеты и теология: опыт современной Европы

На днях председатель Высшей аттестационной комиссии огорошил общественность заявлением, что теология в России стала научной специальностью. Мы решили присмотреться к западному опыту и публикуем интервью с профессором Крисом ванн Троствэком (Dr. Chris Doude van Troostwijk) – специалистом в области философии, имеющим многолетний опыт преподавания в ведущих университетах Европы в том числе и на теологических факультетах.

Профессор Крис ванн Троствэк
Профессор Крис ванн Троствэк

Крис, прежде всего попрошу сказать несколько слов о себе. Я знаю, что ты работал и работаешь во многих университетах и какое-то время работал на телевидении?

Большое спасибо за вопрос. Надо признать, моя профессиональная биография развивалась по достаточно необычной траектории. Первое высшее образование было полностью связано с естественными науками – медициной и биологией. Только потом я решил изучать теологию, но не потому, что отличался твердостью религиозных убеждений или считал это своим призванием, а, как это часто бывает в жизни, потому, что меня привлекал этот общечеловеческий феномен – религия. Кроме того, я уже тогда был активным участником театральной жизни и стал изучать драматургию, киноискусство и телевидение одновременно с курсом теологии. Два этих направления и определили мою будущую научную карьеру.

По окончании обучения я работал в двух местах: был интервьюером и сценаристом на голландском телевидении и преподавал философию на факультете теологии в Амстердаме. Я не получил образования в этой области. Как же мне доверили преподавать философию? Ответ прост, хотя, возможно, и удивителен, учитывая российские реалии. Теология в Голландии, особенно в то время, когда я начинал свое обучение (в 1980-х), рассматривалась исключительно как научная, академическая дисциплина. Обучение строилось по принципу «duplex ordo»: после первого общего академического образовательного цикла для тех, кто хочет стать священником или работать в церкви, был предложен второй цикл богословских дисциплин. Я окончил только первый цикл, поэтому в целом можно говорить о том, что полученное мной теологическое образование является исключительно «научным».

Конечно, такая трактовка во многом зависит от того, какой смысл вкладывают в понятие «наука». Должен признать, что принцип «duplex ordo» существовал на бумаге, а в действительности учебный план был выстроен классически с акцентом на христианство. Поэтому мы изучали историю церкви, греческий, иврит и латынь (чтобы читать Библию в оригинале), экзегетику, а также философию и этику, социологию и психологию религии, антропологию. Стоит отметить, что первые три учебные дисциплины – результат сложившихся исторически обусловленных традиций, ведь Голландия – страна, где до сих пор сильны устои Реформации. Этим и объясняется подход к изучению материала – открытый, критический и в то же время в чем-то даже марксистский. (Это было время расцвета теологии освобождения в Южной Америке; на слуху были имена крупнейших теоретиков этого направления, например Густава Гутьерреса и др.)

За время обучения я ни разу не испытал на себе давления догматов веры: история церкви – это дисциплина, где мы изучали социально-политическую историю церкви (Западной и Восточной). Экзегетика – дисциплина, выстроенная в традициях иудейства и историко-критического подхода к толкованию основополагающих христианских церковных текстов.

Безусловно, большинство вопросов, которые затрагивались в курсе философии, касались метафизики, но ответы, к которым мы приходили, и авторов, которых мы читали, нельзя назвать клерикальными. Например, у нас был экзамен по курсу «Философская критика религии», где центральную роль играют взгляды таких философов как Маркс, Ницше и Фрейд, которых французский философ Поль Рикёр назвал «тремя мастерами подозрения». Я изучал представителей Франкфуртской школы (Макс Хоркхаймер, Теодор Адорно, Эрих Фромм, Юрген Хабермас, Герберт Маркузе) и посвятил свою магистерскую работу концепции трагизма и трагедии в ранних работах Сёрена Кьеркегора.

Я знаю, что ты работаешь одновременно на протестантском и католическом факультетах. Неужели это возможно – одновременно преподавать в структуре разных конфессий?

В отделе образования Католической архиепархии Люксембурга я работаю в областях финансов, философии и этики, а также философии и истории мистицизма. Лишь совсем недавно я поменял сферу деятельности. В дальнейшем я буду заниматься лишь исследованиями и обучением исключительно в области философии и вопросами теологии, касающимися финансовой деятельности.

На протестантском факультете Университета Страсбурга я преподаю этику, в этом году также курс «Введение в этику» (классические воззрения и школы) и курс «Этика финансовых убеждений». Возможно, последний из перечисленных курсов показывает, насколько широко пространство для маневра у философа, работающего на теологическом протестантском факультете. Я намереваюсь начать курс с обсуждения спора XIX века между Уильямом Клиффордом и Уильямом Джемсом о «праве верить в то, во что человеку хочется верить» и подвести к обсуждению финансовых реалий позднего капитализма и ультра-либерализма, сформулировав следующий вопрос: «Есть ли у человека безусловное право верить в то, что ему нравится и во что ему хочется верить, даже если фактические предпосылки доказывают несостоятельность его убеждений?» Конечно, данный вопрос в равной степени может быть задан и в связи с религиозными убеждениями. Но если было бы возможно поставить так вопрос о вере на теологическом факультете, то в моих глазах такой факультет потерял бы свое научное и академическое достоинство.

Конечно, критика и обсуждение являются в большей или меньшей степени отличительными характеристиками протестантизма. Однако та же свобода исследований (возможно, с большими ограничениями) существует и в католических духовных учреждениях. Единственное различие заключается в отношении к догме. Ежедневно здесь в Люксембурге я убеждаюсь в том, что католическая религия оставляет достаточно много места для «экспериментов». Единственное условие – все мысли и действия должны совершаться во имя церкви и не должны противоречить официальной догматике. Существует разница между фундаментальной теологией (догмой) и систематической теологией (философско-догматической интерпретацией, которая разъясняет и развивает евангелистские традиции, нормы и привычки). Мы не должны забывать, что многие радикальные интеллектуальные дискуссии в Средние века были недоступны для широкой аудитории, которая не владела латынью. Латинский язык, таким образом, был своеобразной «интеллектуальной стеной», и было большой ошибкой рассказывать необразованным людям о существующих сомнениях или альтернативных взглядах. Почему бы не принять точку зрения, что в те времена церковь (при определенном взгляде на историческое развитие) в лице священников была озабочена духовным здоровьем верующих, а не стремилась (как мы привыкли считать) навязать человеку абсолютную догму?

Несмотря на это, честно говоря, мне, протестанту, эта двойственная католическая стратегия зачастую напоминает лицемерие: не говорить то, что думаешь, или даже говорить то, что думаешь, но в рамках ограничений, наложенных догмой.

Но в то же время существует и научный «нейтралитет», и поэтому ученые публикуют свои мнения (если это настоящие ученые) непременно с релятивистской позиции и с благоразумной скромностью. Таким образом, в обоих случаях – в рамках «нейтральной науки» и «церковной догмы» – каждая конкретная научная работа имеет временный условный характер. В рамках «церковной догмы» такой характер работы предполагает наличие «абсолютной, неоспоримой истины», а в рамках «нейтральной науки» подразумевает постулат о фундаментальной неопределенности: «Истина есть суждение, до сих пор не оспоренное» (Кун) или «Истина есть то, что большинство ученых считают истиной» (Фейерабенд).

Крис, скажи: теологические факультеты в университетах современной Европы – это только традиция или же реальное образование? Каковы особенности его организации и структуры?

Я думаю, вы видите, какие изменения коснулись области академической теологии за последнее десятилетие. В большинстве университетов Западной Европы термин «теология» был заменен полностью или включен в понятие «религиоведение». Эти перемены отражают тот факт, что церковные традиции более не имеют предопределяющего значения при составлении учебных планов. Вместо традиционных факультетов научной теологии и религиоведения на первый план выходят коммерческие учреждения, например, библейские школы, католические духовные семинарии или образовательные курсы для священников. Это происходит на фоне, на мой взгляд, архиважного разделения церкви и государства. Мы должны и можем видеть различия между «государственной теологией» и «церковной теологией», между общественным и личным. Обе науки располагают своим арсеналом средств для превращения научных целей в конкретные методологические подходы, и у каждой из них свой горизонт толкования. Для государственной теологии неприемлем горизонт абсолютной церковной догмы. Для церковной теологии немыслима герменевтика, выходящая за рамки официальной догмы (для Римской Католической церкви) или выходящая за рамки свидетельств библейских текстов для классических протестантов. Безусловно, для концепции либеральной теологии границы между научным исследованием и интерпретацией догмы весьма размыты.

По моему мнению, современные теологические факультеты должны учитывать постоянно изменяющиеся контекст и горизонты реальности. То есть: теология должна рассматривать сама себя как деятельность, направленную на непрекращающуюся интерпретацию существующей меняющейся действительности. У каждой эпохи своя теология. Студенты-теологи поэтому должны уметь: получать информацию и знания из современного контекста, который предопределен научными, экономическими и технологическими характеристиками; рассматривать религиозные традиции с точки зрения герменевтического открытого и критического подхода; дистанцироваться от собственных духовных традиций (равнозначно для всех – атеистов, христиан и т.д.).

Стать священником в церкви после получения научного теологического образования означает вернуться к ситуации, которая была перед обучением.

Какова связь теологического образования и теологических факультетов с современной европейской и мировой наукой? С гуманитарными и естественными науками?

Как я уже говорил, сегодня мы наблюдаем сдвиг от собственно теологии к религиоведению. Теология в структуре классического университета раньше всегда выделялась в отдельный факультет, была мультидисциплинарной образовательной наукой. (Именно это когда-то привлекло меня в теологии – множество различных учебных дисциплин). Сегодня же этот мультидисциплинарный подход не просто усилен современной тенденцией к религиоведению, он включает в себя фундаментальную перемену – междисциплинарные науки.

Любая религия – это уникальный психолого-социолого-культурно-политический феномен, чьи секреты можно узнать только при его изучении в контексте множества различных дисциплин. Как и в других отраслях человеческой деятельности, современная теология становится площадкой для применения методов естественных наук, например физики или биологии. Например, исследователи могут задаться вопросом: являются ли религиозные чувства следствием гормонально-химических процессов человеческого тела? По моему мнению, 90% новых методов, применяемых в религиоведении (иногда название остается прежним: теология), заимствованы из психосоциологии и литературоведения. Это означает, что религиозные чувства верующих получают статус социальных и психологических процессов: методы статистики и компаративистики, традиционные для антропологии, применяются к явлениям, которые до недавнего времени были исключительно объектом изучения классической академической теологии. С другой стороны, теология сводится к герменевтике, что дает возможность применять методы литературных и исторических наук. Системы религиозных верований анализируются как пример ряда повествований, содержащих социально-культурные особенности, которые служат ментальным ориентиром и средством сплочения индивидов и социума.

Является ли теологическое образование необходимым для современной образовательной системы? Какие перспективы открывает оно для студента? Необходимо ли оно, скажем, для исследователя в области естественных наук?

Я считаю, что теология, воспринимая в этом «современном» критическом смысле слова, является неотъемлемой частью любого интеллектуального образования. Она относится к тому циклу предметов, который Гумбольдт в XVIII веке назвал «демократическим образованием для гражданина». На сегодняшний день мы стали свидетелями странного парадокса: в геополитическом смысле религия продолжает оставаться в своей ведущей роли сильного игрока, однако, в науке и образовании её избегают или даже отвергают вовсе из идеологических соображений, основываясь зачастую на упрощенных представлениях. Я считаю, что религия должна быть частью образовательной системы. В противном случае мы рискуем столкнуться с повторением истории, когда наше общество захлестнет новая волна невежества из-за недостатка знаний и критической позиции (позитивной или негативной) со стороны граждан и преподавателей.

Для естествоиспытателей также важно изучать религию, которая поможет им открыть глаза на собственные «слепые пятна». Мне нравится игра слов в следующем изречении: Большинство ученых думают о том, что они знают; некоторые из них не знают, о чем они не думают; другие знают, о чем они не думают, и лишь небольшая группа имеет смелость думать о том, чего они не знают. Наука без самокритики – мертвая идеология; ученые, которые претендуют на знания, чаще всего прячут свои не раскритикованные убеждения под личиной бесхитростных фактов. Есть что-то очень религиозное в том, как упорно множество людей продолжает верить в нейтралитет науки. Я употребляю слово «религиозное», потому что их вера лишена критической составляющей. Думать, т.е. анализировать и подвергать критике, – это неотделимый от науки процесс, в ходе которого возникают полу-доказательства, кратковременные истины и не воспринимаемые всерьез «доказанные результаты исследования». Заниматься критической теологией значит встать на путь самокритики, научиться развенчивать свои «наивные» постулаты.

Теология в этом критическом (и философском!) академическом смысле слова – наука, обучающая критичному отношению к собственным убеждениям, а ведь именно это основная и безусловная характеристика любой научной или догматической теории. Будь самокритичным, изучай теологию!

Кто обычно учится и преподает на теологических факультетах? Проявляют ли к ним реальный интерес студенты с других факультетов?

 Преподаватели и исследователи на теологическом факультете очень часто специализируются в одном из преподаваемых предметов. Например, мои преподаватели по толкованию текстов Ветхого Завета и ивриту одновременно преподавали на факультете иностранных языков. Мой преподаватель философии был атеистом, философом коммунизма и т.д.

Сегодня образовательные программы в университете полностью состоят из модулей. Студенты выбирают предметы по интересам, в том числе приходят и на лекции по теологии и /или религиоведению. Особенно ярко эта тенденция выражена в магистратуре. Я думаю, что будущее теологии заключается как раз в развитии подобных магистерских междисциплинарных программ (в моем случае, например, «философская и теологическая критика финансовых ценностных систем в эпоху капитализма»). Религия – это широкое поле реальности, которое привлекает студентов и исследователей и позволяет им совершать новые открытия.

Что ты думаешь о перспективах теологического образования в университетах Европы и мира?

В Западной Европе теологические факультеты сейчас ведут настоящую битву за выживание. Это не связано со сложностью объекта исследования, это связано большей частью с тем, что теология по существу своему наука мультидисциплинарная. Таким образом, любой другой факультет или образовательное учреждение может сделать изучение религии своим основным предметом. Поэтому упадок теологических факультетов связан не столько с секуляризацией и упадком церкви, сколько с отсутствием согласованных действий внутри факультетов. Это, однако, верно не только для теологических факультетов. Каждая образовательная дисциплина переживает эту стадию – дезинтеграцию как последствие специализации. Сама идея «академически единого факультета» поставлена сегодня под угрозу. (Сопоставление с влиянием на эти процессы теорий индивидуализма и капитализма сложно отрицать).

Повторюсь: я верю, что будущее теологии заключается в междисциплинарном подходе к ее изучению. Скорее всего, это станет перерождением теологического факультета, который не будет зажат в рамках одной догмы или сложившихся традиций, наоборот, факультет будет динамично развиваться согласно с другими образовательными и исследовательскими единицами, отвечая эмпирическим требованиям современности. Религия снова вернулась в современную повестку дня, религия снова вернулась в частную жизнь, и именно поэтому мы обязаны принять ее или дать ей стать новой идеологической антимодернистской силой. Именно в этом для нас, ученых, мыслителей и граждан, заключается наш интеллектуальный долг.

Спасибо, Крис. С большим интересом будем ждать новых материалов о специфике и новых тенденция образовательного процесса в современной Европе.

Подписаться
Уведомление о
guest

6 Комментария(-ев)
Встроенные отзывы
Посмотреть все комментарии
Александр Макеев
8 года (лет) назад

Религия есть не наука, а архив сформулированных тысячи лет назад архаичных представлений о реальности: неживой природе, живой материи и интеллектуальной живой материи.
Религией является и марксизм-ленинизм.
Религией являются и товарно-денежные отношения.
Мы говорим религия, подразумеваем мракобесие. Мы говорим мракобесие, подразумеваем религию.

Михаил
Михаил
8 года (лет) назад
В ответ на:  Александр Макеев

Александр, чтение “Ветхого завета” показывает, что эти тексты ( собрание мыслей, идей, наставлений или наоборот, отрицательных следствий из каких-либо действий)имеют более глубокий подтекст, чем примитивный архив. Это описательное обобщение накопленных знаний, т.е. 1-я наука. А если перейти к первоисточнику т.е. к “Торе”, то ее переводы и сегодня имеют множество толкований. Прим. “Тора” прямо отвечает на вопрос – в кого человек должен верить? Только в самого себя, свой “путь” и в то, что в нем уже заложено все, чтобы этот “путь” пройти. Он же должен приложить max усилий, чтобы реализовать его на практике. Фактически, здесь обобщен опыт работы 2-й сигнальной системы, т.е. “слова”, воздействующего на чувства и эмоции человека. Две тыс. лет господства религий, показывают, что это фундаментальная гуманитарная теория. Поднявшись до высшего властного уровня, с научной составляющей религии происходит метаморфоз: вторая функция “слова” – зомбирование в интересах правящей элиты, становится доминирующей и господствует до сих пор.

Михаил
Михаил
8 года (лет) назад

Что касается товарно-денежных отношений, финансовой науки, я бы не стал так горячиться, объявляя ее религией. 1. Финансы реально работают в экономике, выполняя функции крови, питающей всю систему. 2 Инвестиции фин. центров в науку и технологии, создали эффективную современную цивилизацию ( вопреки мистикам твердящим о загнивании). 3. Финансы позволяют реально реализовать на практике фин. свободу личности.

Александр Макеев
8 года (лет) назад

Религия бывает культа большевизма голосовательных выборов всенародным волеизъявлением или элитарной кастой выборщиков.

Александр Макеев
8 года (лет) назад

Религия посреднических мошеннических денежных фетишей – это над государственная фашистская религия, колонизировавшая абсолютно все страны, поработившая поголовно всех людей во всех странах государственными законами о запрете что угодно производить, перемещать, передавать, приобретать, применять, употреблять и совершать любые действия и поступки без применения посреднических мошеннических денежных фантиков в мошеннических процедурах купли-продажи ценностей, псевдо ценностей; услуг и псевдо услуг.
Денежные фантики рисуют-печатают верховные жреца религии денег (владельцы ФРС, МВФ, ВТО. Агрессивных США и агрессивного военного блока НАТО, рабовладельцы всех людей) по своей прихоти, по своей блажи устанавливающие и в любой момент изменяющие покупательное “волшебство” единицы каждой конкретной валюты, устраивающие инфляции, дефолты, и денежные реформы.

Matigor
Matigor
7 года (лет) назад

Я бы оставил теологию в составе религиоведения.
Религиоведение изучает религии как культурный и психический феномен.
Теология изучает Бога как гипотезу и издавна имеет логическое, близкое к научному выражение/аппарат. По форме теология – это, непременно, наука. Другое дело, что её гипотеза непроверяема опытным путем. Но и аксиоматики у теологии могут быть разными: христианская, буддийская и еще какая-либо. Неотомисты вввели измерение эволюционность в понятие Бога (вслед за бергсоном), это тоже интересно – отсюда слова интервьера об изменяющемся мире.
В общем, наука очень занятная… ну, другое дело, что я в Бога не верю :)

Оценить: 
Звёзд: 1Звёзд: 2Звёзд: 3Звёзд: 4Звёзд: 5 (1 оценок, среднее: 5,00 из 5)
Загрузка...