В 2012 году с.н.с. ИТЭФ Владимир Русинов рассказал ТрВ-Наука о ситуации в институте на тот момент [1]. Прошло два года, что изменилось? Об этом его новый рассказ.
Хочу рассказать о тех радикальных и, не побоюсь слова, катастрофических переменах, которые происходят в моем родном институте после включения его в состав Курчатовского центра. Не могу претендовать на понимание полной картины происходящего; поделюсь тем, что видно с моей не очень высокой колокольни. Я сразу сделаю общий вывод, потом перейду к деталям.
Главная перемена, которая произошла в ИТЭФ со времени включения нас в состав НИЦ, может быть сформулирована следующим образом. Пропал стержень существования научного учреждения; сегодня научная работа – исследования, разработки, сотрудничество – не является основой существования института, всё это как в кислоте растворено в некоей упорядоченной бюрократической деятельности, которая, в свою очередь, и является стержнем жизни сегодняшнего ИТЭФ.
Научная работа была основой жизни института и в советские времена, и в последующее двадцатилетие, дирекция всегда была научной, деятельность всех административных подразделений была подчинена обеспечению научной работы. Это было при очевидной бедности финансирования и трудностях с главком (Росатом) в понимании задач института, но полный приоритет научной деятельности сохранялся. Мы привыкли к этому, считали, что иначе в научном институте и быть не может. Как мало мы понимали!
Переход в НИЦ и внедрение эффективного управления перевернули картину мира, научным работникам указано их место, оно не у окна. Я расскажу немного о тех методах, которые оказались особенно успешны в деле упразднения науки в ИТЭФ, работа эта сегодня в самом разгаре.
Посторонние
Вы когда-нибудь встречали директора научного института, который не ходит на научные семинары и не посещает защиты даже докторских диссертаций? Заходите в гости, познакомитесь, директор ИТЭФ Ю.Ф. Козлов этого не делает никогда. Поначалу мы с коллегами удивлялись – ну как же можно в институт с такой устойчивой тематикой и такими традициями назначить постороннего человека, не включенного в подобную деятельность? Потом думали – образованный человек, начнет интересоваться, вникнет, ведь всё живое вокруг и на переднем крае – частицы и взаимодействия, и процессы в звездах, и всё такое. Нет, не вник, не заинтересовался, полная отстраненность.
Сегодня я понимаю, что наличие абсолютно посторонних людей на всех решающих постах в администрации – это важнейший инструмент в деятельности, которую эта администрация проводит. Нельзя назвать эту деятельность борьбой с наукой, это подразумевает сопротивление, ну как наука может? Точней всего это называется «поставить на место». Так вот, чем более посторонним является администратор, тем легче ему размахивать управляющим жезлом в том хрустальном мире, который и есть мир науки, и который выстраивается десятилетиями трудной и тонкой работы. Он не ведает что творит, ему всё равно – баня, институт, стадион, он упорядочивает, трамбует, приводит в соответствие, наводит порядок, исполняет то, что ему велели. Вслед за посторонним г-ном Козловым на ключевые должности пришли еще более посторонние люди, сегодня они все расселись на места и наладили взаимодействие.
Правила
Самым главным, основным инструментом в той важной работе, которая должна поставить научную деятельность на место (упразднить), является создание свода Правил. Почти каждую неделю руководители научных подразделений ходят знакомиться с новыми приказами и распоряжениями, вот они-то и составляют тот чудесный, хотя еще и не законченный свод Правил, который так сильно изменил, просто перевернул научную жизнь в институте.
Я позже немного остановлюсь на примерах того, как это работает, поверьте – работает великолепно. Вы представьте себе того доктора-профессора, который 10-15 лет сотрудничает с каким-то зарубежным институтом, ездит туда за их счет; и вот снова собрался – а фигу Вам, уважаемый, а где межправительственное соглашение, а где это в планах, утвержденных в прошлом году? И читает бедолага (отбегав 2 недели, собирая подписи) написанное наискосок веселым почерком – «не считаю целесообразным» или «прошу оформить согласно Правилам» -о, это чудесное пожелание, как это действенно! Не хочет и не должен понимать этот администратор, что он рушит, он посторонний, ему нет дела до дела, он следит только за соблюдением Правил.
Большая группа людей занята составлением, внедрением и контролем за исполнением Правил, в эту карусель вовлекается, увы, всё научное сообщество института; это основная и самая важная часть жизни нынешнего ИТЭФ. Ошибаются те, кто считает свод Правил бессмысленным, он дает работу многим ведомым и неведомым нам труженикам, которые его сочиняют и обслуживают; для научных работников смысл его примерно как у команды «К ноге!» в собаководстве.
Правила были и прежде, они и должны быть. Но только вступление наше в НИЦ показало громадную разницу, просто пропасть между правилами, написанными для удобства научной деятельности, и Правилами, выстроенными для функционирования бюрократической машины.
Зарплаты и гранты
«Там наши братья как в аду…» – К. Чуковский. Недавно старый физик из, собственно, курчатовского на мой вопрос о своей зарплате ответил, что докторская надбавка (7 тыс. руб.) как раз удваивает ее. Это тоже очень важный прием методической работы с учеными – они должны быть унижены. Ученый перед лицом администратора, вооруженного сводом Правил, должен чувствовать свою никчемность, тому же способствует и небольшая – в 10 раз примерно – разница в зарплатах.
Мы работаем в государственном учреждении, и десятикратная разница в зарплатах между небольшим чиновником и ведущим научным сотрудником с 30 годами стажа говорит о том, кто и насколько важен государству. И кто главный в научном институте. Казалось бы, это не ново, материально ученый унижен не один десяток лет, пора привыкнуть.
Но! Есть принципиальная разница – до вступления в НИЦ и внедрения эффективного управления ученый в значительной степени чувствовал себя свободным. Сейчас к привычному материальному унижению добавилась зависимость, мы зависим не столько от своего ума, труда, результатов, сколько от настроения постороннего администратора, он может разрешить, отпустить, позволить, а может – нет.
Низкая зарплата стимулирует активность в поиске грантов, многие выживают этим, но особенностью чудесных Правил является то, что, получивши грант, ученый не становится свободней – наоборот! Ведь средства гранта поступают на счет института, а несчастный (счастливый, решайте сами) владелец гранта попадает в еще большую зависимость от администрации, он должен еще точней выучить и соблюсти весь свод Правил, чтобы получить разрешение истратить часть своих денег. Это большое административное искусство – откусить от гранта 15-20%, да еще и сделать владельца, принесшего в институт эти деньги, униженным просителем.
Как это работает
Мы потратили 2 недели на то, чтобы на средства собственного гранта отправить студента с докладом на международную конференцию в Новосибирск, там это был бы единственный доклад от ИТЭФ. Не смогли, не успели, не хватило времени, 16 подписей мы собрали, буквально двух-трех не хватило; конечно, сами виноваты, начали бы за месяц – могли бы и успеть. Вот так это работает.
А еще вот как. Мы больше 10 лет сотрудничаем в главном из будущих проектов в физике высоких энергий (международный линейный коллайдер); мы много успели сделать в до НИЦевской жизни, завоевали там прочные позиции. Сейчас это сотрудничество будет оборвано, не вписаться нам с этой, пока исследовательской, работой в свод Правил; а НИЦ не поддерживает отдельных связей ИТЭФ, а сам в этом не заинтересован.
Таких примеров много. Связи, которые налаживались десятилетиями, рвутся; администрация курчатовского с нами не сотрудничает, не советуется и не считается – только руководство и только теми сферами, которые не имеют отношения к, собственно, науке. Уровень руководства, как и должно быть в такой схеме, исключительно высок, вот один пример. В конце 2013 года после долгого изучения нам вернули научный отчет с резолюцией: на стр. такой-то в строке такой-то фраза заканчивается на предлог – исправить! Там было написано: «… эта величина на графике отложена по оси у».
Многие ученые, не успевая пройти положенные процедуры, стали ездить в командировки без оформления, некоторые из них успевают оформить отпуск за свой счет, другие – нет, и ждут репрессий.
Некоторые стали скрывать, что едут в командировку с докладом, чтобы избежать части предписанных Правилами процедур. Печатаются через другие институты, чтобы избежать опять же трудностей с разрешениями. Пытаются, работая здесь, оформить работу через другой институт, отчаявшись получить одобрение внутри. Этому перечню нет конца, он растет вслед за разрастанием свода Правил.
Обходить Правила, прежде всего, вынуждены самые творческие, самые квалифицированные, самые занятые-у них нет времени на хождения по кабинетам, им надо работать.
А вот как обстоят дела в экспериментальной группе с возможностью что-то сделать или купить.
На средства своего гранта или премии (в прошлом году получали) мы: покупаем расходные материалы, упаковку, даже вышедшее из строя оборудование; оплачиваем труд механиков, монтажников, которые не получают грантов (прожить на зарплату в ИТЭФ нельзя); проводим профилактику оборудования; оплачиваем срочно требуемый привоз-увоз и – нет конца этому перечню. Потому, что проводить это через институт, соблюдая Правила, мы не в состоянии; это, в принципе, иной раз и возможно, но тогда просто некогда будет работать, это поглотит всё наше время, так составлены Правила. Пусть те, кто любит рассказывать о росте средней зарплаты по институту, вычтут эти деньги из своих расчетов!
Научная работа на глазах замещается выполнением процедур, а также писанием отчетов. О, отчеты! – строжайшие требования,ведь всё будет контролироваться на самом верху, такой-то шрифт, правильные отступы и интервалы – сколько чудесных придумок для украшения жизни научного работника; не стану углубляться надолго. Упомяну лишь, что все планы, заявки, отчеты проходят утверждение-согласование в главнокурчатовском центре, нет доверия нашим чиновникам; там наверху и есть настоящая ответственность и квалификация; сколько ж народу пристроено!
Не знаю, передают ли приведенные бегло примеры обстановку, но всё это работает очень эффективно, многим из нас просто кажется, что их душат.
Люди
Прежде всего, надо упомянуть о том, что помимо перечисленных деликатных системных методов работы по упразднению науки, употребляются еще и более грубые точечные приемы. Я говорю о персональной борьбе с неугодными, с теми, кто не вписывается в отлаживаемую стройную систему отношений внутри института. Конечно, это лучшие ученые, самые результативные, самые неравнодушные.
Надо отдавать себе отчет, что любая процедура согласования – это цепочка унижений для творческого и выросшего свободным ученого, где его не один раз равнодушно ткнут носом в какое-то несоответствие в бумагах. Один из расчетов составителей Правил в том и состоит, что не каждый станет тратить время, да еще и унижаться. За такими устанавливают наблюдение, на них пишут докладные и насылают проверочные комиссии, их провоцируют на ошибку, а потом, потирая от удовольствия руки, что поймали, обдумывают наказания.
Сегодня преследованию подвергаются несколько ведущих физиков института; это важное следствие перевернутой ситуации в ИТЭФ, ученым можешь ты не быть – будь послушным и согласным. Надеюсь, что г-на Ю.Ф. Козлова, которого многие упрекают в отсутствии интереса к делам и будущему института, не придется упрекать в совершении подлости.
Несколько слов о тех людях, которых я назвал посторонними, и которые в моем описании выглядят главными носителями зла. Наверное, это не так или не совсем так. Они являются послушной частью запущенного сверху механизма; злодейством по отношению к науке является сам факт этого запуска. Дальше механизм работает сам (читаем Паркинсона), плодит чиновников, они плодят бумаги, для их движения нужны новые чиновники и так далее. К этим людям, пожалуй, меньше всего вопросов – механизм работает, колесики крутятся. Наличие приказов сверху и приличная зарплата смягчают возможные моральные проблемы – если они у кого-то вдруг возникнут.
Дирекция перестала быть научным органом, там решаются все важнейшие вопросы жизни института, лишь бы они не имели отношения к научной деятельности. Ученый совет, разбавленный по желанию директора группой чиновников, сдулся совсем; не знаю человека, который бы за последние пару лет слышал его голос. Конечно, это растворение научной жизни в административной не произошло случайно или само собой – это часть всё той же важной, направленной сверху деструктивной работы.
Предварительные итоги
Эксперимент по присоединению ИТЭФ к НИЦ КИ – при всей незавершенности – стоит уже признать удачным как с точки зрения удовлетворения личных амбиций его авторов так и по первым успехам в деле искоренения инакомыслия и науки в ИТЭФ. Скорей всего других целей у этой операции не было. Научного взаимодействия нет; например, вопрос с частично сгоревшим в 12 году ускорителем не решается никак.
Справедливости ради надо сказать, что на первое время после объединения средства были выделены, и многие сотрудники кроме крошечной зарплаты получали премии, и можно было что-то приобрести для работы. В прошлом году это практически иссякло, в этом закончилось совсем.
Наш опыт однозначно доказывает абсолютную непригодность административного руководства наукой; по отношению к научной деятельности это бесчеловечно и разрушительно.
Жаловаться нам некому – над нашей дирекцией располагается лично г-н Ковальчук, который это всё так замечательно придумал, а над ним только небо.
К чему я всё это
Думаю, найдутся коллеги, которые сочтут, что я сгустил краски. Жить можно, скажут они, надо вести себя тихо, не высовываться, не давать им повода, всё выучить и соблюдать; если же вам еще повезет найти где-нибудь средства для работы, то можно будет еще что-то и делать. Не буду спорить, время такое – послушных, согласных, одобряющих. Пока у нас не отбирают помещений, чтобы разместить очередное Управление (об этом говорили); пока научных работников не обязывают сидеть на работе с 9 до 17 (сделают, говорят); пока мы не должны сделать книксен и сказать «Кю!» при встрече с чиновником – наверное, и вправду можно жить.
Так вот, к чему я это. Кажется совсем скоро академические институты ждет приход эффективных управленцев. Возможно наш опыт будет полезен, вряд ли будут изобретаться новые методы и Правила, сила наших- в универсальности, они равно годятся и для физики, и для сельского хозяйства, и для медицины. Приглядитесь к нашему опыту, испугайтесь, будьте бдительны.
Хотелось бы также провести какое-то публичное обсуждение первых итогов нашего вхождения в НИЦ, пусть и заочное, вот бы послушать мнение тех, кто это задумал и осуществил, вот бы спокойно спросить их – зачем? Какие новые мегапроекты задышали, как они совместно продвигаются?
Бездушное бюрократическое разрушительное нашествие на наш институт и на всю науку должно быть преодолено; оно и будет преодолено, хоть, может, и не одно десятилетие понадобится. Хотелось бы сохранить побольше, не дать разрушить всё.
1. В. Русинов. «Науку уже недостаточно оставить в покое». 17 января 2012 года. ТрВ-Наука № 95. См. http://trv-science.ru/2012/01/17/nauku-uzhe-nedostatochno-ostavit-v-pokoe
Загрузка...
Описана “нормальная” жизнь в нормальных НИУ по все стране, за исключением лучших научных учреждений, где менталитет ученых побеждает административные инстинкты. Вероятно этот опыт будет полезен и нов. лишь для некоторых учреждений бывшей РАН. А вот сама тема – обилие правил как фактор снижения эффективности научной деятельности – актуальна.
На первый взгляд – “надо чтобы порядок был”. Если попытаться узнать у управленца зачем нужны те или иные правила – рано или поздно мы дойдем до этой аксиомы.
А на самом деле наука и научные институты выполняют (вернее выполняли) важнейшую функцию помимо научной – они обеспечивали гибкость костной системе отраслевых правил и стандартов. Регламентировать все нельзя и поэтому в СССР то что “нельзя” можно было реализовывать в НИИ. В рамках выполнения этой функции, в клиниках НИИ РАМН выполняли уникальные операции и технологии лечения, в различных ведомственных НИИ выполняли диагностические исследования, не регламентированные каким-нибудь стандартом просто ввиду их уникальности. Введение жестких правил убивает эту функцию научных учреждений и в разы снижает потребность государства и общества в отечественной науке.
По моему опыту- самые успешные научные результаты получались из непланируемых исследований, потому что нельзя запланировать великое открытие за пять лет, но можно запланировать некий результат достигаемый со 100% вероятностью, но будет ли этот результат кому-нибудь нужен?
Вопрос вовсе не в менталитете ученых и административных инстинктах. А в том, что финансирование идет по блату. И позиции и заработок администраторов зависят от начальства, а не от результатов и грантов ученых. Там, где институты как и лаборатории и отдельные ученые вписаны у конкурентную (а не в административную распределительную) систему, администрация такого себе позволить не может.
Мне кажется, противопоставление конкурентной и административной систем здесь не вполне уместно. ИТЭФ и раньше работал в рамках административной системы, и теперь в ней же работает. Разница в том, что раньше им руководили те, кто занимается наукой, а теперь – те, кто ей не занимается. И статья о том, насколько существенна эта разница для жизни института. А возможно ещё и о том, что через какое-то время то обстоятельство, что наш новый начальник г-н Котюков никогда наукой не занимался, вполне может привести к новациям того же сорта, что и в ИТЭФ.
Не могу согласиться. Это как раз особенность административной системы, когда все зависит от начальника. Попадется добрый барин, будит при нем неплохо. А попадется самодур – пиши пропало. Сейчас барин плохой, управы на него нет, вот ученые, низведенные до положения холопов, и плачут. И просятся к доброму барину. Бояре плохи, может добрый царь-батюшка плакальщиков услышит. Ничего не поделаешь, кисмет…
А вот если система конкурентна, если положение начальства напрямую зависит от результатов, получаемых учеными, то и эффективность и направленность менеджмента несколько иная. Относительно ФАНО все будет зависеть от того же самого. Если с Котюкова будут спрашивать за научную отдачу, то будут одни правила. А если нет, то другие. Обратные связи. Для ФАНО они могут выражаться в увеличении или уменьшении доли России в мировой научной продукции. В оттоке людей на запад. И т.д. В международной научной конкуренции.
Курчатник в системе конкуренции не живет. А живет за счет волосатой лапы наверху. Отсюда и все неизбежные безобразия. Какие всегда бывают при всевластии удельных князей.
Скорее это Вы надеетесь на умного барина, который даст своему управляещему (Котюкову) более мудрые указания, чем плохой барин (Ковальчук) даёт своим вассалам. А ИТЭФовцы ставят системный вопрос – что директор должен быть профессионалом, которого в первую очередь волнует то, чем занимается институт, а не чиновником-администратором, которого волнуют исключительно указания назначившего его начальства.
Дык… я о том и пишу, что в административной системе все завязано на барина. И ФАНО и Курчатник и Сколково и Роснано и былая РАН – все это конторы, сидящие на адмресурсе и распределительной схеме финансирования. Когда положение людей и финансы не привязаны к результатам.
“директор должен быть профессионалом, которого в первую очередь волнует то, чем занимается институт…” ИМХО, это махровый идеализм. Ну как реально регулировать то, что “волнует” директора в первую очередь? Регулировать (законодательно или подведомственными актами) можно только обратные связи. В административной системе любого директора волнует прежде всего мнение начальства. И ничего тут не поделать. Чтобы директора волновала наука в институте, он должен зависеть от результатов этой самой науки.
Чтобы директора волновала наука в институте, он по крайней мере должен быть успешным учёным, работающим в этой области. Это конечно не достаточное условие, а лишь необходимое. А вот чиновника-администратора, чьи материальные доходы напрямую зависят “от результатов науки” во вверенном ему коллективе, в любом случае будет волновать не сама наука, а те формальные параметры, по которым его начальство судит об успехах института. А это далеко не одно и то же.
ИМХО, совмещать нехилые административные обязанности директора и успешную научную деятельность весьма затруднительно. Хотя я совершенно согласен с тем, что управление неким предприятием (в том числе научным институтом) требует знания специфики работы в этой области. Совсем постороннему человеку разобраться трудно (бедняга Котюков).
Вы опять мыслите в рамках административной системы. “Чиновник-администратор”, “формальные параметры”, “начальство”. Эта система порочна сама по себе. По моему глубокому убеждению “научное самоуправление” может и должно осуществляться через распределение ресурсов в открытых вневедомственных конкурсах. С широкой экспертизой. Вот тут все формальные параметры займут подобающее им скромное место. И директор будет отбираться не по формальным критериям (в том числе успешного ученого) а по своей способности обеспечить и организовать процесс.
Это не я мыслю в рамках административной системы, это мы с Вами в ней находимся. Перечитайте положение о ФАНО – там про единоначалие написано. Вот я и попытался в рамках действующей системы перевести на русский язык Вашу фразу “чтобы директора волновала наука в институте, он должен зависеть от результатов этой самой науки.” А уж по каким качествам Котюков будет директоров оценивать, мы с Вами угадать не можем – он поди ещё и сам не знает, но боюсь что при наличии более тысячи организаций в зоне ответственности, скорее всего речь будет идти о каких-то формальных параметрах.
Здесь Вы несомненно правы. В рамках действующей системы можно только уповать, что царь батюшка нам на кормление доброго боярина посадит. И писать о том челобитные.
Схватываете симптомы, забывая копнуть глубже.
Почему чиновник требует столько отчетов? Да он банально не верит ученому! Считает его этаким халявщиком, которому только дай присосаться к бюджетному финансированию. И ведь недалек он от истины!
А нельзя ли решить вопрос, дав коллективный пинок Ковальчуку?
В том то и дело, что не особо выходит. Ибо у Ковальчука волосатая лапа на самом верху. И его положение НЕ ЗАВИСИТ от всяких там ученых.
Положение в российской науке похоже на ситуацию в Украине!
Власти МОН, ФАНО, и даже НИИб творят беспредел, а народ страдает!
Что делать?
Смотрим вокруг: Донбасс, Луганск и т.д.
Намек понял??
Бороться надо.
Собирать народ и бороться.
Но народ пока труднособираем, это же требует времени, усилий совсем не научного рода и хлопот. Профсоюзы потеряли свои боевые качества.
Вот и получается борьба в одиночку.
Надо возрождать профсоюзы.
Denny: 13.04.2014 в 15:45
А другой системы не будет. Не для того ввели единоначалие и давят элементы самоуправления (это я про модификацию процедуры выборов директора РАНовского института), чтобы вскорости на 180 градусов развернуться.
Если же рассуждать про то, какой должна была бы быть система, чтобы избежать таких казусов, то в европейских университетах директор института имеет куда меньше полномочий и если начнёт куражиться, то избравший его учёный совет быстро переизберёт его. Но похоже, что ФАНО намеревается двигаться в другую сторону и собирается усиливать полномочия директоров.
Полномочия директора не обязательно к худу. Во многих институтах царит такое болото, что без единоначалия его не сдвинуть. Как и РАН сама не могла сдвинуться… Вопрос в том, чтобы реальные полномочия соответствовали реальной ответственности за реальный результат. Но вот тут, боюсь, Вы совершенно правы. Не похоже, чтобы система собиралась меняться в этой части. Опасаюсь, что как и в других областях перекос между ответственностью и полномочиями будет только нарастать. Одним полномочия, другим ответственность.
Вроде бы там, где явное болото, недовольные этим обстоятельством граждане обычно жалуются не на то, что у директора полномочий мало, а на то, что он себе всю власть забрал, что в учёный совет берут только тех, кто угоден директору, что принимают на работу ни к чему не годных кое-какеров, которые готовы директора во всём поддерживать. Такое болото усиление директорских полномочий не осушит.
а если болото уже царит, то зачем его куда-то двигать?
На что жалуетесь, господа Ученые? Ну, автор статьи впервые за 20 слишним лет столкнулся с «чубайсятами», которые имеют подготовку в системе управления не более трех классов либерально-приходской экономической школы. Большая часть населения уже 20 с лишним лет работает в таких условиях и ничему не удивляется. Так отстроена система доктором наук Гайдаром и его командой с разношерстными научными званиями. Любопытно другое, как только автор почувствовал реальную угрозу индивидуальной или личной безопасности, так сразу не стало в статье никакой идеологической риторики. Можно считать, что первый шаг в правильном направлении он уже сделал. За 20 слишним лет, в отличие от автора, большая часть населения. так или иначе, но на интуиции для себя такие проблемы решила. Вам остается только посочувствовать, но фундаментальная наука пока не нашла решения таких проблем. Автор статьи еще не знает, что отлаженная система Гайдаром практически ни начто не реагирует. Чтобы не предпринималось и реформировалось, все получается еще хуже. Ничего сделать с этим не может даже Путин. Активистка ОНФ рассказывает Путину, что нужен комплексный подход к решению проблемы переселения из ветхого жилья, т.е. при его ремонте. Путин сказал, что ветхое жилье нет смысла ремонтировать. Оказалось, что из ветхого жилья людей переселили в новое жилье еще три года назад, а за три года это новое жилье стало ветхим. Крыши текут, поэтому деньги дают только на ремонт крыш. Далее еще интереснее. Активисты нашли дешевые технологии возведения новых зданий, и пытались заручиться поддержкой Путина на их внедрения. Он их поддержал, но отметил, что все должно проходить только через тендеры. Благодаря тендерам, дешевым технологиям, а самое главное низкой квалификации строителей новое здание за три года превращается в ветхое жилье, но и страх перед ростом коррупции не позволяет дать свободу выбора заказчику. Борьба с коррупцией заставляет идти на нарушение основных принципов рыночных отношений. А меня интересует, что это за такое жилье дешевое они не нашли.… Подробнее »
А зачем вообще работать в такой системе? Бежать надо из нее, пока Юрьев день в очередной раз не отменили. Пусть директор останется наедине со своими чиновниками без ученых. Не надо бороться с естественным отбором – это бесполезно. Его надо наоборот подтолкнуть, тогда административное гнилье вымрет.
Похоже прислуживать все-таки в радость. Иначе я не могу понять как при разнице в зарплате в 10 раз, мы не слышали ни о забастовке, ни о пикетировании.
Вон при мифической угрозе от балаболов в другом конце страны берутся на абордаж знания госадминистраций, отрезаются куски от страны.
А вы смирились? Ну есть такие да, которые навсегда смирились быть половым ковриком, о которого все вышестоящие ноги вытирают.
“Ученым можешь ты не быть — будь послушным и согласным. Российская наука.”
Это ведь эпиграф к концепции развития науки в РФ на период до 3540 года.
Да, печально. Но вот смотрю я на число работ зарегистрированных WoS для
ORGANIZATION-ENHANCED:(ALIKHANOV INSTITUTE FOR THEORETICAL EXPERIMENTAL PHYSICS)
2010 443
2011 539
2012 711
2013 610
Прямо иллюстрация к поговорке: “нас е…, а мы к…….”.
Если убрань работы совместные с CERNом то
2010 367
2011 379
2012 398
2013 330
До 13 года устойчивый рост. 2013 – в самом деле провал.