«…Значит, нужные книги ты в детстве читал…»

Ответы Татьяны Максимовны Бирштейн [1], докт. физ.-мат. наук, главного научного сотрудника Института высокомолекулярных соединений РАН, профессора СПбГУ, лауреата премии РАН имени академика В.А. Каргина 2008 г., первой россиянки, удостоенной Международной премии Л’Ореаль-ЮНЕСКО «Для женщин в науке», продолжают серию мини-интервью ученых о любимых научно-популярных книгах своего детства.

И в гостиной у дочери своей Жанны,
Одетая по старинной моде,
Буду говорить медленно и пространно
О девятьсот семнадцатом годе.

В. Инбер

– Какие книги произвели на Вас в детстве и юности наиболее сильное впечатление? Не могли бы Вы перечислить несколько…

– Мое детство и юность прошли в 30-40-х годах прошлого века, задолго до детства и юности большинства читателей этой газеты. В доме было много книг, изданных до революции. Были и Чарская, и книги детской «Золотой библиотеки» («Маленькие женщины», «Маленькие мужчины» и т.п.), собрания сочинений русских классиков (Толстой, Тургенев, Достоевский), толстые тома Сочинений великих писателей (Пушкин, Шекспир, Шиллер) и много всего другого.

Я читала много, и это заложило какую-то основу. Все менее важные книги сожгли в буржуйке во время блокады, и, видимо, самое сильное мое впечатление – это отрыв страничек от книги, чтобы они горели в печке.

Думаю, что благодаря заложенной в детстве основе я позднее с таким интересом читала (а иногда что-то и перечитываю) из того, что стало доступным позднее. Сейчас трудно представить, какое впечатление производили самиздатовские «По ком звонит колокол» или «В круге первом» и многое другое.

– Были ли в этом списке научно-популярные или художественные книги, которые повлияли на Ваше решение посвятить свою жизнь науке?

– Из научно-популярных книг я хорошо помню две книги Поля де Круи – «Охотники за микробами» и «Стоит ли им жить?». Я почти все школьные годы хотела быть врачом, как мои родители, а после этих книг стала думать, что исследовательская околомедицинская работа тоже интересна и приносит пользу человечеству. Была книжка М. Ильина «Солнце на столе» (1927), но на мое поступление на физфак оказала влияние не она, а хороший преподаватель математики в 10 классе женской школы. Тогда же школьная соученица подарила мне книжку «Занимательная астрономия».

– 10 книг (можно – меньше или чуть больше), которые Вы бы с собой взяли на необитаемый остров?

– Видимо, на необитаемый остров надо брать ноутбук с интернетной картой. Но и без книг нельзя. Я теоретик-полимерщик и люблю научную классику. Поэтому я бы захватила две книги: Лев Ландау, Евгений Лифшиц, т. 5, «Статистическая механика»; Paul Flory, Principles of Polymer Chemistry.

А для чтения приходится брать то, что можно перечитывать, например: «Иосиф и его братья» Томаса Манна, какой-нибудь том Агаты Кристи, «Войну и мир» Льва Толстого и один из исторических романов Булата Окуджавы.

– Если Вы были в этом году в отпуске, то какие книги с собой взяли/порекомендовали почитать другим?

– В отпуск книги не вожу – тяжело, но напишу о книгах, которые я читала дома в последнее время и они были мне интересны: Людмила Улицкая. «Даниэль Штайн»; Василий Гроссман. «Жизнь и судьба» (перечитала, посмотрев в театре спектакль по этому роману); Дмитрий Быков. «Борис Пастернак» и «Булат Окуджава»; Дина Рубина. «Белая голубка Кордовы»; Бенедикт Сарнов. «Сталин и писатели» (несколько томов).

Подготовила
Наталия Демина

1. См. интервью А.М. Ельяшевича с Т. М. Бирштейн, посвященное ее 80-летию, «О времени и о себе» (ТрВ-Наука, № 19, 23 сентября 2008 г, с. 8) и «Наука не может быть мужской или женской. Есть наука, а есть не наука» (№ 21, 3 февраля 2009 г. с. 6).

2. О Поле де Кройфе (де Крюи, 1890-1971) и ссылки на файлы с его книгами см. www.belousenko.com/wr_Kruif.htm

3. М. Ильин – автор нескольких научно-популярных очерков и книг. Под этим литературным псевдонимом публиковался Илья Яковлевич Маршак, младший брат С.Я. Маршака. Как отмечается на сайте Маршака-старшего (http://s-marshak.ru/biography/ilya/ilya.htm), «Илья Яковлевич прожил недолгую (с 1895 по 1953 г.), но невероятно насыщенную жизнь. Жизнь, наполненную ежедневным кропотливым трудом, несмотря на то, что судьба не поскупилась на тяготы и лишения – долгими неделями, а подчас и месяцами Илья Яковлевич был прикован к постели туберкулезом. На протяжении долгих лет шел постоянный поединок с недугом – кто кого?».