С упорством и хитростью «мелкого восточного деспота» (так назвал его однажды Бухарин) росла год от года тяга Сталина к самовозвеличению. Хронология его масштабных вмешательств в развитие различных научных дисциплин говорит лучше, чем что-либо другое, о безостановочном, до известной степени болезненном стремлении вторгаться в научные сферы, в коих он мало что понимал.
Метка: марксизм-ленинизм
Лев Клейн: «Это моя страна, и здесь я на своем месте»
Публикуем авторизованный перевод на русский интервью французского журналиста Фабриса Депре (Fabrice Deprez) с профессором Львом Клейном, записанное в ноябре 2017 года и вышедшее на интернет-портале Le Grand Continent.
«Я не историк математики, а математик, рассказывающий историю математики»
О том, как отразилась на талантливых ребятах антисемитская кампания, о семинаре И. М. Гельфанда Наталия Демина поговорила с Семёном Григорьевичем Гиндикиным, российско-американским математиком, педагогом, популяризатором математики. Беседа с этим веселым, остроумным человеком состоялась в Московском центре непрерывного математического образования.
Указующий перст глазами следующего поколения
Ровно 35 лет тому назад (в демографии это больше, чем расстояние между поколениями), в 1979 году, издательство «Наука» выпустило тиражом в 4 тыс. экземпляров установочный том «Методологические проблемы общественных наук».
Храм науки и хлам науки
Помню, как на следующий год после войны я впервые взошел на ступени главного здания Университета в Ленинграде - Двенадцати Петровских коллегий. Слева - музей-квартира Менделеева; на втором этаже - уставленный книжными шкафами длиннющий (почти на полкилометра) коридор с портретами и статуями ученых, работавших в Университете; из окон видно во дворе массивное здание «Жё де пом» (для игры в ручной мяч), из которого Попов отправил первую радиограмму; по соседству - Кунсткамера с конференц-залом Академии наук и ломоносовской мозаикой Полтавской баталии. Было полное ощущение, что вступаешь в храм науки.