Неисчерпаемые черепа?

Tetraceratops insignis (возможно, древнейший терапсид). Рис. Д. Богданова («Википедия»)
Tetraceratops insignis (возможно, древнейший терапсид). Рис. Д. Богданова («Википедия»)
Юрий Угольников
Юрий Угольников

Недавно было опубликовано исследование, в котором изучалось разнообразие в строении черепов синапсид, в том числе, разумеется, современных млекопитающих1. Заглавие статьи не должно вводить в заблуждение, авторы изучили далеко не только синапсид, хотя синапсиды людям особенно интересны хотя бы в силу того, что мы и сами к ним относимся. Рассмотрены были и диапсиды, а конкретней, за представителей этой группы пришлось отдуваться (как это нередко случается) архозаврам, что неудивительно: с начала мезозоя это наиболее разнообразная группа животных, обладающих диапсиднымии черепами (именно к диапсидам относятся динозавры вообще и птицы в частности). Справедливости ради, конечно, авторам стоило бы добавить в свое исследование представителей лепидозавров, но нельзя объять необъятное, так что синапсидам пришлось блистать на фоне архозавров.

Итак, общая наблюдаемая картина такова: в целом черепа архозавров разнообразней, но вот если сравнивать размеры черепов и их отделов, здесь синапсиды архозавров многократно превосходят: помимо черепов довольно длинных (принадлежащих ныне живущим китообразным), у современных же млекопитающих (прежде всего у приматов, в том числе у нас с вами) имеются и черепа с радикально укороченной лицевой частью (микроростральные). К такому удивительному разнообразию размеров пришли именно современные млекопитающие и можно с уверенностью сказать, что произошло это в кайнозое, когда они стали господствующей группой амниот и освоение новых сред и новых экологических ниш потребовало соответствующих изменений и от их черепов.

Конечно, кайнозой не первый период, когда синапсиды оказываются наиболее разнообразной группой наземных позвоночных. В конце палеозоя на Земле так же господствуют синапсиды (по крайней мере, среди животных крупного размера). И, однако, в это время в целом, как отмечается в исследовании, они демонстрируют намного более «рептильное» устройство черепа. Полагаю, дело в том, что в палеозое — несмотря на колоссальное разнообразие синапсид и появление, в частности, первых специализированных роющих форм, проводящих большую часть жизни под землей, — экологические ниши, которые могли занимать наши древние предки, были менее разнообразны, чем те, которые смогли освоить современные млекопитающие. Среди древних синапсид не было ни специализированных к жизни в открытом море рыбоядных и фильтраторов (таких, как уже упомянутые китообразные), ни форм, освоивших активный полет (рукокрылые). Менее разнообразные ниши закономерно приводят к меньшему разнообразию черепов (хотя в исследовании и не проводится корреляция между многообразием экологических ниш и многообразием пропорций черепов).

Типичное для синапсид строение черепа. «Википедия»
Типичное для синапсид строение черепа. «Википедия»

Еще важно, что после того, как некоторые млекопитающие начали переходить к дневному образу жизни в сообществах этих млекопитающих (в частности, приматов), всё большую роль стала играть визуальная коммуникация, в том числе мимика. Возможно, в частности, что именно большая важность мимики могла стимулировать формирование крайне коротких лиц приматов, хотя в первую очередь здесь надо говорить о других причинах, в частности, об особенностях питания. Например, для мандрилов визуальная коммуникация, безусловно, важна, самцы мандрилов — одни из наиболее ярко и разнообразно окрашенных приматов, а их физиономии также одни из самых ярких в мире млекопитающих. При этом мандрилы обладают внушительной мордой солидной длинны. Так что влияние мимики и визуальной коммуникации уж точно не стоит преувеличивать, тем не менее, пару слов о ней скажу.

Мимика не взялась из ниоткуда. На протяжении миллионов лет мускулатура лица у предков млекопитающих постепенно развивалась. Во-первых, приспособление к питанию молоком привело к формированию губ, которые помогали надежно удерживать молочные сосцы (а в случае сумчатых — и удерживаться на них). Длительное приспособление к ночной жизни (а может, до того и привязанность к воде — ведь вибрисы появляются еще в палеозое, задолго до того, как синапсиды станут млекопитающими) сформировало вибрисы, о которых я уже сказал, и вообще сделало крайне чувствительной (то есть богато иннервированной) и подвижной переднюю часть морды. Охотиться на ночных насекомых или отыскивать семена часто приходилось нащупывая их в полной темноте.

После перехода к дневному образу жизни, увеличения размеров мозга и усиления социальности эти адаптации оказались полезными для развития мимики, что, в частности, влияло на изменение пропорций черепа. Разумеется, это только одна из причин, повторяю, скорее всего, не самая значимая.

Возвращаясь непосредственно к упомянутому исследованию, отметим еще один интересный его результат: всё меньшее влияние в синапсидной линии на пропорции черепа в целом. В наибольшей степени это опять-таки проявляется у современных млекопитающих. Отчасти это объясняется увеличением головного мозга и черепной коробки, которая теперь занимает намного больше места в черепе в целом (этот же разросшийся мозг, видимо, и задает ограничение на вариативность конструкции черепа млекопитающего в целом).

Юрий Угольников


1 tandfonline.com/doi/abs/10.1080/08912963.2022.2071708

Подписаться
Уведомление о
guest

0 Комментария(-ев)
Встроенные отзывы
Посмотреть все комментарии
Оценить: 
Звёзд: 1Звёзд: 2Звёзд: 3Звёзд: 4Звёзд: 5 (2 оценок, среднее: 4,00 из 5)
Загрузка...