Таково заглавие книги о жизни и творчестве Венедикта Ерофеева, которая вышла уже вторым изданием. Этот биографический очерк объемом 500 страниц оказался замечательно написанным, так что читать текст было несомненным удовольствием…
Я читаю много, но весьма выборочно. Признаюсь: у меня не было особого интереса к биографии Венедикта Ерофеева, однако же было бы странно не попытаться прочитать книгу о нем, любезно присланную мне авторами, с которыми я к тому же не знакома.
С моей точки зрения авторы успешно решили как будто очевидную, но от этого не менее сложную задачу: рассказать о личности Венедикта Ерофеева, используя форму биографического очерка.
В свое время повесть Ерофеева «Москва — Петушки» была прочитана буквально всеми, привыкшими читать современную литературу. Я, конечно, тоже прочитала, но, признаюсь, осталась скорее равнодушна — не моя это эстетика, ничего не поделаешь…
Впрочем, одно яркое тогдашнее ощущение я помню — что миросозерцание Ерофеева лучше всего отражено в известных строках:
На свете счастья нет,
Но есть покой и воля…
Ерофеев прожил жизнь — пусть трагически короткую, оборванную болезнью, — но, в общем, ту, которую он для себя выбрал. Он был любим, достаточно свободен — в том смысле, что никто извне не определял ни его труд, ни его свободное время, ни даже местожительство. Он не мыслил себя в роли подчиненного и таковым не был, по сути, никогда.
С учетом сказанного «Москва — Петушки» — это как бы вынужденно краткое резюме собственной жизни Ерофеева, метафорически оформленное, разумеется, но скрупулезно зафиксированное, в том числе — в деталях.
Исследователи жизни и творчества Венедикта Ерофеева обычно пытаются рационально объяснить пристрастие к алкоголю, радикально повлиявшее на его «труды и дни». Несколько огрубляя, можно сказать, что если бы мы договорились не отличать пристрастие к крепкому кофе от потребности в «наперсточных» дозах крепкого алкоголя, то проблема свелась бы к «степеням пристрастия» и умению «остановиться»…
Отчасти так оно и есть, однако так называемое умение остановиться, как правило, предполагает еще и умение вообще распоряжаться силой собственной воли — очевидно, что это задача другой степени сложности.
Итак, читайте: «Венедикт Ерофеев: посторонний».
Ревекка Фрумкина
(4 оценок, среднее: 4,00 из 5)
Загрузка...
Иногда творчество такой процесс что не до воли. Может и к лучшему, что автор бессмертной поэмы просто пил а не кололся как не менее трудно останавливающийся городской поэт. Впрочем, давать оценки задача не менее “другой степени сложности” ))