Научная фантастика в России: жив ли мавр?

Максим Борисов, Василий Владимирский и Борис Штерн. Фото Н. Деминой
Максим Борисов, Василий Владимирский и Борис Штерн. Фото Н. Деминой

Третья четверть ХХ века — своего рода золотой век науки и культуры, который не обошел стороной и Россию. В том числе это было время подъема научной фантастики. Потом наступила условная эпоха потребления со своим условным постмодернизмом, и научная фантастика поблекла вместе с интересом к науке. Сейчас наметилось нечто вроде возрождения: наука снова популярна, просветительские книги продаются приличными тиражами (в том числе и в России), агрессивная апологетика потребления уже не в моде. Вроде наелись. Яркий пример перемен в восприятии: зонд «Новые горизонты» (основные результаты 2015 года) вызвал куда более высокую и шумную волну внимания и массового восторга, чем намного более важная и информативная миссия «Вояджеров» (самые яркие результаты 1979–1989 годов). Речь идет о восприятии науки — сама по себе она всё это время развивалась более-менее равномерно.

А как обстоят дела с научной фантастикой? Испытывает ли она хоть какой-то подъем? Казалось бы, она как-то связана с восприятием науки, пускай и косвенно. В мире появляются новые хорошие авторы — их читают. Казалось бы, и у нас она должна тоже как-то подтянуться, и вместо бесчисленных средневековых фэнтези и державно озабоченных «попаданцев» должна подняться из руин нормальная научная фантастика. Но что-то не видать.

Чтобы разобраться в том, что и почему происходит (или не происходит) в данной сфере, мы решили провести круглый стол на тему российской НФ (изначально идея предложена Наталией Деминой). Мы — это газета «Троицкий вариант — наука», журнал «Химия и жизнь» и просветительский центр «Архэ». В ведущие определили зам. главного редактора «ХиЖ» Елену Клещенко, я вызвался следить за регламентом и наступать на горло особо затянувшейся песне. От ТрВ-Наука также участвовал Максим Борисов, в свое время многократно публиковавший критику НФ в «Литературной газете». В качестве участников были приглашены критик Василий Владимирский, палеонтолог и писатель Кирилл Еськов, писатель-фантаст, знаток истории космонавтики Антон Первушин. Четкого принципа отбора не было — перечисленные выше первыми пришли в голову. Список вопросов к рассмотрению был составлен коллективно и выглядел следующим образом.

  1. Что происходит с НФ в России и в мире? Какие существуют виды фантастики и какие из них имеют отношение к НФ?
  2. Есть ли в обществе потенциальный спрос на НФ? Если да, то на какую? Среди какой категории читателей?
  3. Как соотносятся просветительство, популяризация науки с научной фантастикой? Что общего, в чем разница?
  4. Какая компонента важнее в научной фантастике — литературная (художественная) или просветительская? Насколько они конфликтуют друг с другом?
  5. Зачем ученые и инженеры пишут фантастику и кто вообще ее «должен» писать согласно профессии и навыкам?
  6. Что могла бы дать обществу НФ, существуй она как явление?
  7. Как можно организовать «просветительство через НФ»? Насколько важно жанровое отделение от разных видов фэнтези?

См. видеозапись круглого стола: www.youtube.com/watch?v=1otT633d85o;
стенограмма: http://trv-science.ru/sci-fi

Первым выступил Василий Владимирский — ему на откуп был отдан первый вопрос. Предполагалось, что он всю фантастику разложит по полочкам, но оказалось, что она не раскладывается и что за сто лет никому не удалось дать общепринятого определения НФ. На провокационный вопрос ведущей — можно ли отнести к НФ «Звездные войны», критик, поколебавшись, ответил утвердительно. И социальную фантастику, утопии и антиутопии — можно. Однако позже Кирилл Еськов охарактеризовал «Звездные войны» как чистое средневековое фэнтези, где рыцарей переодели из панцирей в скафандры.

Тот же Кирилл Еськов все-таки дал некое определение научной фантастики, которое показалось мне вполне вразумительным (цитирую близко к тексту стенограммы):

«Это литературное направление, которое изучает индивидуальные и коллективные психологические и социологические явления, которые возникают при столкновении человека с неизвестными технологиями или явлениями природы. Философия научной фантастики — позитивизм. По определению в жанре отсутствуют потусторонние силы — мир не познан, но познаваем. Отсюда научная фантастика — литература социального оптимизма (не путать оптимизм с хеппи-эндами)».

Далее мне проще осветить цельную позицию каждого из участников относительно нашей НФ, чем перечислять ответы на вопросы, тем более что полная стенограмма опубликована. Позиции даны не полностью, но, надеюсь, выражены адекватно. Если что-то неправильно понял, приношу нижеперечисленным ораторам свои извинения.

Антон Первушин, Елена Клещенко и Кирилл Еськов. Фото Н. Деминой
Антон Первушин, Елена Клещенко и Кирилл Еськов. Фото Н. Деминой

Позиция Василия Владимирского

Наука в фантастике нужна только для того, чтобы высветить героя; если она формирует среду, в которой живет герой, — только так и не иначе. Фантасты золотого века Азимов, Хайнлайн, Кларк и иже с ними, с точки зрения современных филологов и писателей, — нечто вроде Ломоносова для современных ученых: да, отцы-основатели, да, харизматические люди, но — жуткая архаика. Если посмотреть, кто на кого ссылается, кто на кого повлиял, то там сплошь будут фантасты «новой волны». Фантастов золотого века вы там не найдете. Литература в фантастике начинается с «новой волны».

Это совершенно другие авторы, с другим образованием и другими целями. Наши фантасты в первую очередь фантасты и лишь во вторую литераторы — не следят за литературным процессом, за тем, что происходит за пределами их замкнутого мирка. Поэтому единственная надежда — дождаться, когда это поколение вымрет (примерно десять разнообразных авторов НФ, сидящих в зале, тихонько икнули), и, может быть, наши дети начнут писать нормальную фантастику.

Позиция Кирилла Еськова

Время научной фантастики прошло. Мы в молодости зачитывались Азимовым и Кларком, эта литература выполняла свою роль — звать молодежь во втузы. Сейчас есть просветительские порталы — заходишь на «Элементы.ру» и оттуда можешь выйти на любую научно-популярную информацию. Есть прекрасные бибисишные сериалы. И зачем нужен гибрид в виде НФ? С одной стороны, там и наука никакая, с другой — и литература убогая. (Короче, мавр сделал свое дело, мавр может умереть. — Б.Ш.). Что касается нашей страны… Мы живем в стране, где население уже четверть века боится будущего и на уровне спинного мозга боится изменений, — какая тут научная фантастика? Это ведь не просто с помощью башен-излучателей внедряют в мозги — это запрос общества. В таких условиях было бы удивительно, если бы существовал спрос на НФ. А тот маргинальный спрос, что существует, прекрасно удовлетворяется зарубежной фантастикой.

Позиция Антона Первушина

Фантастика несет в себе важную вещь — философию. В том числе философию науки. Всё, что выдает наука, сначала перерабатывается научной фантастикой, потом это идет дальше — в культуру. Научная фантастика помогает взглянуть на себя и на общество сверху — на наши фобии, архаичные стремления, которые нас одолевают, на мироточащие иконы и бюсты. Она позволяет взглянуть на это сверху и понять, какая это всё ерунда. Не любая литература и не любая фантастика могут это сделать — та же фэнтези, наоборот, погружает нас в средневековье.

Елена Клещенко вместо формулирования собственной позиции задавала участникам провокационные или ехидные вопросы, приводила контрпримеры, как и подобает ведущему.

Я очень кратко описал позицию Антона и совсем не упомянул про позицию Максима Борисова, поскольку они в целом совпадают с моей, к которой и перехожу. Будучи блюстителем регламента, я был вынужден наступать на горло собственной песне в первую очередь, поэтому сказал довольно мало (благодаря чему осталось достаточно времени на свободную дискуссию). Зато теперь могу развернуться. Прежде всего пара общих замечаний. Каждый из высказавшихся в чем-то прав, но жизнь никогда не укладывается в рамки любого компактного высказывания. Причем, чем высказывание категоричней, тем уже зона, где оно адекватно. То же самое относится и к моей точке зрения, но важно представить разнонаправленные взгляды.

Второе замечание — насчет фантастов «новой волны». Первая моя реакция на высказывание Василия Владимирского про золотой век и «новую волну» выражалась примерно так: «Ага, опять скинем классиков с парохода современности…» И уже дома, когда залез в Сеть, осознал, что основные классики как раз и относятся к «новой волне». Зачинал ее Брэдбери, по времени (1960-е) с ней совпали Воннегут (не знаю, относят ли его к научным фантастам, но его лед-девять в «Колыбели для кошки» с точки зрения науки куда элегантней, чем типичные конструкции современных фантастов), Лем, Стругацкие. Уж не знаю, кого куда относят фантастоведы, но это именно те писатели, которые были способны на сильные высказывания, пробуждающие чувства и меняющие менталитет. Современные фантасты пока не имеют и десятой доли человеческой мощи вышеперечисленных. Это мое впечатление, не обязательно справедливое.

Теперь вернемся к нашим баранам. У фантастики есть просветительский потенциал, но это скорее побочный продукт. Как упомянул Максим, я использовал вымышленных жителей подледного океана Европы для демонстрации логики и мощи научного исследования. Но они внезапно ожили сами по себе и стали выражать больше, чем я изначально предполагал, — так популяризация науки может подпитывать фантастику. И наоборот: задумав фантастическую коллизию, автор должен проработать и изложить научную матчасть так, чтобы это не выглядело развесистой клюквой, — подобно тому как автору деревенской прозы приходится живописать крестьянский быт. Так научная фантастика может играть просветительскую роль. Но это — побочное прикладное значение.

Фундаментальная роль выражается определением, озвученным Кириллом Еськовым (считающим, что эта роль уже отыграна). Повторим кратко. Философия научной фантастики — позитивизм. Мир не познан, но познаваем. НФ — литература социального оптимизма.

(Сидевший рядом со мной Василий Владимирский сказал мимо микрофона, что подобное говорил Хайнлайн.) По-моему, это то, что доктор прописал именно сейчас, когда народ пытаются убедить в том, что истины не существует, о будущем думать не стоит, что наук -лишь один из мифов, что весь мир -враги, а у нас особый путь. Речь идет не об информации, а о духе научной фантастики, о мировоззрении, о воодушевлении, о просветлении, о противостоянии средневековому менталитету. Фантастика может сделать в этом отношении больше, чем просветительство, благодаря большему эмоциональному потенциалу и больше, чем мейнстримная литература, благодаря ярко выраженному позитивизму. Если говорить о России, то мавр не закончил своего дела и умирать ему еще рано. На круглом столе двое слушателей выступили с одинаковыми комментариями: мы ждем от фантастики моделирования будущего, и нам это важно. Василий Владимирский ответил, что Владимир Сорокин уже описал будущее во всех красках. Это вызвало оживление в зале, но и робкое несогласие. Неужели осталось накрыться белыми простынями и медленно ползти в будущее Сорокина?

Но жив ли пациент? Думаю, что, пока существуют энтузиасты типа Антона Первушина, Елены Клещенко или, например, Андрея Черткова, предмет их энтузиазма жив по определению, даже если находится в коме. Что мы можем сделать, чтобы реанимировать настоящую фантастику? Конечно, заклинаниями ее не оживишь. Но хотя бы привлечь внимание. Для того и затеяли круглый стол, для того и эта статья и последующие, если у кого есть запал продолжить полемику, а возможно, и новые круглые столы. Еще мы, наверное, можем, скооперировавшись, облегчить путь научной фантастики из компьютера автора на стол читателя. Можно попробовать сделать так, чтобы набирающее силу просветительство взяло научную фантастику на буксир. Это уже предмет для отдельного разговора. Этого мало, наши возможности невелики, но капля камень точит.

Борис Штерн

Подписаться
Уведомление о
guest

20 Комментария(-ев)
Встроенные отзывы
Посмотреть все комментарии
res
res
10 месяцев(-а) назад

Если НФ предсказывает будущее, то чаще всего попадает впросак )) А вот если НФ рассматривает человека в необычных, фантастических обстоятельствах, то это ИМХО несколько интереснее. Реальная же жизнь, отраженная незаурядным писателем, выглядит в сравнении с НФ намного глубже.
Ведь писатели, как сказал советский классик, это “инженеры человеческих душ”, а вовсе не предсказатели развития науки и технологий ))

Последняя редакция 10 месяцев(-а) назад от res
Виктор
Виктор
10 месяцев(-а) назад
В ответ на:  res

В том-то и дело, что реальная жизнь, отражённая сколь угодно незаурядным писателем в реалистической форме, ставит перед писателем, её отражающим, множество неизбежных ограничений. Перечислять-классифицировать не буду. Хотя бы то, что интересные автору коллизии по-разному проявляются в разных социальных слоях. И, чтобы их, например, сравнить, автору придётся выкручиваться с “реалистичным” изложением.
(Недаром не теряет популярности детектив: без “насилия над реализмом” жанр позволяет детально копаться в самых разных проявлениях жизни.)
НФ (“научная” уже в кавычках) позволяет создавать без “насилия над реализмом” (он уже в меру условный) любые интересные автору ситуации.
Конечно, только действительно незаурядному автору удаётся создать такой искусственный мир, искусственность которого не замечается читателем – пока читатель читает.

res
res
10 месяцев(-а) назад
В ответ на:  Виктор

Мне представляется, что НФ упрощает работу писателя. Искусственность ситуации это упрощение. А вот описать поведение различных социальных слоев в реальной ситуации, это ультра-си )) ИМХО

Виктор
Виктор
10 месяцев(-а) назад
В ответ на:  res

Ещё раз отмечаю: реальные ситуации именно из за реализма накладывают много ограничений. Например, без какого-то “форс-мажора” те же реальные разные социальные слои бывает просто… не сопоставить (если автору такое сопоставление может быть интересно). Толстому, чтобы столкнуть Пьера Безухова с Платоном Каратаевым, пришлось завести Наполеона в Москву :=). Но это – уже частный случай, форс-мажор, да и… Да и те же Безухов и Каратаев, вообще-то, немножко “фэнтезийные личности”, психологически они – не 1812-го года. Безухов – где-то 1860-х, а Каратаев – вообще “из головы выдуманный”.
Так что к какому жанру обратится автор – ну, это зависит от того, что автору интересно.

Оценить: 
Звёзд: 1Звёзд: 2Звёзд: 3Звёзд: 4Звёзд: 5 (Пока оценок нет)
Загрузка...