Константин Северинов, доктор биол. наук, зав. лабораториями Института молекулярной генетики РАН и Института биологии гена РАН, профессор Университета Ратгерса (США).
– Что вам кажется наиболее важным в этой речи?
– В своей речи Президент Обама цитирует Ванневара Буша, человека, видению которого Америка во многом обязана своим теперешним мировым доминированием в области науки и наукоемких инноваций, и подтверждает готовность новой администрации тратить деньги на фундаментальную науку без привязки к конкретному результату в ближайшем, а может быть, даже отдаленном будущем. Признание, с одной стороны, факта непредсказуемости научного поиска, а с другой стороны, необходимости ассигнования государственных денег на его поддержку в условиях кризиса представляется мне самым важным моментом программы Обамы.
Впрочем, на уровне принятого бюджета-2010 эта позиция на самом деле не находит реального воплощения, а значительное увеличение ассигнований в 2009 г. произошло за счет специального закона о восстановлении и реинвестиции (ARRA). Признавая низкую заинтересованность бизнеса в фундаментальных разработках, Обама указывает на проведенное в бюджете-2010 изменение Налогового кодекса, которое позволит бизнесам списывать R&D расходы с налогов и повысит их заинтересованность в новых разработках. Интересна идея о планируемом в течение 10 лет увеличении бюджета NSF на 100%.
Последнее увеличение такого масштаба было инициировано президентом Клинтоном и было направлено на NIH, организации, занимающиеся лишь биомедицинскими исследованиями. Портфель проектов, поддерживаемых Национальным Научным Фондом, гораздо более разнообразен, и таким образом у администрации Обамы, по-видимому, есть желание обеспечить возможность прорывов на как можно более широком научном фронте. Это также вытекает из высказывания Обамы о том, что единой точки приложения усилий (он приводит пример космической гонки) сейчас, к сожалению, нет.
Впрочем, он говорит о значительном планируемом увеличении ассигнованной исследований по раку, что может вызвать перекосы в деятельности NIH. Однако функционирующая система экспертизы и распределения средств внутри отдельных институтов NIH, скорее всего, позволит до какой-то степени отсечь некачественные проекты (вал таких проектов наблюдался во время резкого увеличения целевых программ по СПИДу, но ситуация в конце концов нормализовалась).
– Можете ли вы представить, чтобы такая речь прозвучала из уст российского президента?
– В своей речи Обама представляет двух новых членов президентского совета по науке и технологиям: Эрика Ландера и Гарольда Вармуса, замечательных ученых и очень талантливых администраторов. Очевидно, что он прислушивается к мнению этих людей, и в этом смысле ему можно только позавидовать. У российского президента советников такого масштаба нет, и взять их неоткуда. Те, что есть, конечно, считают, что они-то очень хорошо знают, что нужно делать, чтобы Россия заняла достойное место (в смысле науки и инноваций) среди развитых стран.
Reality check (в смысле простого и непредвзятого сравнения особенностей организации российской науки с американской) показывает, к сожалению, что особенных иллюзий испытывать не следует. Вообще, задачи Президента Медведева сложнее задач Обамы. У последнего есть лучшая в мире система получения научного знания и разработок, функционирующая система экспертизы и распределения средств на науку, надо лишь достать денег и позволить ей развиваться. У Медведева и у наc с вами этого нет и в помине, а закидывание деньгами того, что есть, ситуацию скорее ухудшает, чем улучшает. А какую систему нам надо, никто вроде не знает.
Беседовала Наталия Демина
Загрузка...